возврат к обзору книг

на главную страницу сайта 

Семиры и В.Веташа «АСТРОЛИНГВА»

Семира и В.Веташ

МИФОЛОГИЧЕСКИЕ АРХЕТИПЫ ЗОДИАКА

(обновленная непубликовавшаяся версия книги «АСТРОЛОГИЯ И МИФОЛОГИЯ»)

При цитировании данных материалов обязательно ссылаться на авторов и данный источник ©

Глава

КУЗНЕЦ МИРА

- мировые архетипы "планеты Вулкан" и планетоида Хирон –

 

 

"Митра, другом называемый, приводит в порядок людей.
Митра удерживает небо и землю...
Он родился царем с доброй властью, устроителем обрядов.
Митре, чья сила — в помощи, покорились пять народов.
Он несёт всех богов."

(РВ,III, 59:1,4,8)

 

НЕБЕСНЫЙ ЗАКОНОДАТЕЛЬ

 

Знак Весов рисует перед нами архетип культурного законодателя. Сегодня его проще всего представить себе через образ интеллигента. Роль интеллигенции — сохранение собственно человеческого творческого начала от хаоса стихий (Нептун), сермяжной правоты материи (Сатурн) и тела (Плутон), а также от несбалансированных фантомов-идей (Уран), экспансия которых (Юпитер) порой нарушает гармонию нашего бытия.

Культурная роль — роль тех людей, кто гармонизирует нашу жизнь и помогает придерживаться чувства меры, — в современном мире ещё недооценена. Мы воспринимаем её прежде всего как роль эстетическую, позволяющую нам украсить жизнь, и только. Интеллигент нередко предстаёт для нас сторонним наблюдателем за законами мира. Уравновешенная позиция культурного человека среди крутящегося колеса сансары порой кажется вызванной его бездействием. Он строит прекрасные, но висящие в воздухе идеальные модели: так математик украшает свой мозг игрой цифр и формул. На самом же деле культурная функция — это роль творца Вселенной, и неслучайно с греческим глаголом kosmeo — "украшать" (того же корня — "косметика") связано само слово Космос. Быть может, древняя мифология поможет современной интеллигенции лучше понять свои задачи?

Представление о творчестве устроенного Космоса и его высших законах отражает центральный образ Весов — архетип божественного Кузнеца. В Греции покровителем этого знака считался кузнец Гефест, а в Риме — Вулкан. Этот образ напоминает об историческом этапе овладения огнём. Разрушительная стихия пламени, гневом громовержца зажигающая деревья и обрушивающего на землю вулканическую лаву подземного ада, становится не такой страшной, когда человечество начинает использовать её в мирных целях. В поясе астероидов есть малые планеты ГЕФЕСТ: с греческим написанием Hephaistos (2212), который можно использовать как показатель культурного творчества и мастерства, архаической красоты рукотворных ремесел и современной металлургии, а также ВУЛКАН: пишущийся по-итальянски Vulcano и тоже имеющий гармоничный номер (4464). Итальянцы не забыли своего бога огня, защищающего от пожаров и отсрочивающего веления судьбы и смерти: он символизирует разрушительную энергию стихии (вулканы) и управление ей.

Есть астероиды в честь индо-иранского культурного строителя МИТРЫ (Mithra 4486), отражающего представление о гармонии Космоса и олицетворяющего закон, мирный договор, дружбу и брак; индийского кузнеца творца-ТВАШТАРА (Tvashtri 2491), хранящего равновесие мировых сил; греческой покровительницы искусств и ремесел МИНЕРВЫ (Minerva 93), германского хранителя общины ХЕЙМДАЛЛЯ (Heimdal 3390); и египетского ваятеля и кузнеца ПТАХА (Ptah 5011), который сотворил Вселенную словом, задумав ее в сердце, и дочь которого, богиня справедливости МААТ, держит в руке те весы, которые стали символом созвездия.

Правда, эти малые планеты, как «обычные» для главного пояса астероидов небесные тела, не вызывают к себе повышенного внимания. XX век нашёл управителя Весов в образе планетоида ХИРОН, открытого в 1977 году астрономом Ковалем, чье имя значит «кузнец», подтверждая синхронизм связи с архетипической мифологемой Весов астероида и его значка (первая буква фамилии Коваль на шарике планетки, что иногда интерпретируется как ключ). Он заинтересовал астрологов своим интересным положением и происхождением. Планетоид предположительно был затянут в нашу Солнечную систему из внешнего Космоса. И видимо, в силу своего уникального положения: это первый из открытых астероидов с дальними орбитами (!), расположенный между Сатурном и Ураном, где согласно закону Тициуса-Боде могла находиться планета, -- он заметно работает в гороскопе. Хирон находится между видимыми и невидимыми (невооруженным глазом) планетами: тем миром Сатурна, что ближе и доступней человеку, и далёким небом Урана, символизируя связь миров. Планетоид назван в честь кентавра Хирона, в образе которого земная хтоническая природа слилась с небесной мудростью. После Хирона был открыт ряд астероидов между Сатурном и Ураном, названных именами кентавров и их врагов лапифов.

А сегодня главное внимание берут на себя транснептуновые объекты. Астрономы сперва стремились называть эти объекты именами богов водного хаоса и подземного мира, а потом перешли на слишком экзотические названия, которые мало что символизируют за пределами своей культуры. Единственный «весовский» образ – самый справедливый из людей РАДАМАНТ, который стал судьей в царстве мертвых, с симметричным номером № 38083 и близким к Плутону периодом 245 лет.

Для астрологов было бы полезно, чтобы какую-то из недавно открытых карликовых планет за Плутоном назвали ещё неиспользованным именем одного из главной триады римских богов – хранителя цивилизованного общества КВИРИНА; или бога границ ТЕРМИНА; индийского кузнеца-изобретателя ВИШВАКАРМАНА, принесшего себя в жертву, чтобы сотворить мир; или японского кузнеца АМАЦУМАРЫ, создающего магическое зеркало для богини солнца, чтобы прекратить затмение; а также финского небесного кузнеца ИЛЬМАРИНЕНА, сковавшего светила и золотую деву, которая, правда, не ожила; или славянского СВАРОГА, который сбросил людям с неба кузнечные клещи и его сына-огня СВАРОЖИЧА. Хороший физический претендент на это название — транснепттновый объект, гипотетический цикл которого может быть связан с культурными этапами цивилизаций: которые, по одной из теорий, составляют примерно 1600 лет. Или, если назвать именем культурного законодателя планетку на грани Солнечной системы и внешнего космоса, она обозначила бы гармонию связи мира землян со всей Вселенной. Астрологи могут по мере сил и связей подсказать астрономам желательные названия (что некогда делали и мы: https://astrolingua.ru/ANONS/astrnom.htm).

*         *        *

В чем же суть творчества Весов? Мистерия борьбы Стрельца и Скорпиона показывает, что мир построен на противоречии: нескончаемой борьбе полярных сил. Но то, что в перегибах истории предстает как борьба, в равновесии момента оказывается гармонией: в этот момент возможен выбор, возможно сознательное творение. Абстрактная мысль Весов готовит мир к тому, чтобы в этот момент в жизни могли отразиться идеальные модели высших законов. Если последовательно провести в жизнь весовский принцип меры, мир предстанет не борьбой противоречий, а гармонией сменяющих друг друга приоритетов.

В мифологеме Весов получает разрешение вечная мистерия борьбы сиюминутной небесной воли с накопленным потенциалом Земли. Силы Юпитера и Плутона ведут борьбу за жизнь: Юпитер обеспечивает её экспансию во все четыре стороны света, Плутон предлагает интенсивный, независимый от внешних факторов эволюционный путь. Поскольку эти силы сталкиваются, ситуация оказывается нестабильной: и в битве Юпитера и Плутона выигрывает Уран, который экзальтируется в Скорпионе. Уран, планета стихийного творчества, что постоянно разрушает и строит новые миры, не заботясь об участи прежних,— только теперь этот процесс спускается с Небес на Землю. Он становится видимым, и инерция материи даёт нам возможность фиксировать его как наполненную до краёв чашу земного страдания. Как и предыдущий знак стихии воды — Рыбы, архетип Скорпиона соотносится с силами Хаоса и Бездны. И, чтобы оградить мир от разрушительной стихии, как и в мифологеме Водолея, требуется граница света, за которую тёмные силы не смогут вступить.

Архетип Кузнеца символизирует собой гармонию более высокого порядка, чем социально-идеологическое мироздание Юпитера, отрицающее один из полюсов бытия. Принимая активное участие в жизненном процессе, Юпитер создаёт подвижную, энергетическую гармонию элементов. Но выше энергии огня — свет мысли, стихия воздуха, которая, отрываясь от Земли, приносит идею о том, что борьба не вечна, и страдание не является высшим законом. Кузнец строит такую модель существования, в которой добро и зло оказываются разнесенными. Поскольку стихия воздуха отстраняется от земных проблем, эта модель остаётся абстрактной. Но воздушная атмосфера обнимает землю (и ноосфера — мысли всех людей). И по сути законы культурного творца охватывают Вселенную от небесного рая Урана до самых основ жизненной энергии Плутона. Поэтому именно Весы нередко называют главным эволюционным знаком. Через разнесенность добра и зла он совершает выбор в пользу добра — и так творит красоту Вселенной.

 В мифологеме божественнного Кузнеца формируется образ космического закона, которому следуют небесные боги и подчиняется огонь недр. В мифологии космический закон не всегда имеет отдельную персонификацию. Он сливается с образами главы пантеона или Солнца, воплощающими постоянство законов социума и природного круговорота. Иногда он предстаёт в образе жреца, как индийский Агни — огонь, объединяющий в ритуалах жертвоприношения богов и людей. Но наиболее ярко высший закон отражает образ бога мирного договора, который примиряет враждующие стороны и проводит границы, держа в рамках военные конфликты, болезни и смерть. Бог договоров основывает культурную цивилизацию и устанавливает в ней закон добра, отделяя её от мира вражды, страстей и катастроф. Исполняя волю этого закона, божественный Кузнец куёт чертоги всем богам, приводя в гармонию Космос и украшая Вселенную.

В социальном смысле образ бога мирного договора соотносится с регламентацией отношений между народами, которые начинают признавать права соседа на определённую территорию и независимое существование. Они пользуются чужим добром, приобретая его не вампирическим способом захвата, а путём обмена, и являют свою родовую индивидуальность через коллективное взаимодействие. Экзальтация Сатурна в знаке Весов указывает на благополучное разрешение всех сатурнианских проблем — собственных и национальных. Весы упрочивают устойчивый мир Сатурна, разрешая противоречие между небесной справедливостью Юпитера и властью силы Плутона и кладя предел бесконечной вражде земного и подземного царей.

Законодательную роль Весов, поддерживающих в мире равновесие между силами добра и зла, отражает образ индоиранского Митры/Мифры, которому в Иране посвящён календарный период этого знака. Имя его переводится как "друг" (то есть другой участник договора). Оно восходит к индоевропейскому корню mi-/mei-, выражающему идею согласия, мира, симпатии и соразмерности. Этот корень породил целый куст значений, и от него ведут начало, с одной стороны такие слова, как "мир" и "милый", а другой — такие, как "мера" и "обмен" (мы видим, что в корне "менять" исконно содержится значение соразмерности, и "обмен" предполагает обмен на равных). От значения "уравнивать" происходит имя другого божества единства и согласия — литовского Лигичюса: мир царит там, где соблюдён закон равновесия. Как мы упомянули, в честь Митры назван астероид, символизирующий высшую гармонию, основой которой служит соглашение между людьми.

Митра изображается со свитком договора в руке: он незримо присутствует при заключении договоров и следит за их исполнением тысячью глаз и ушей. Каждой стране он определил на Земле своё место; он уничтожает те государства, которые желают его сменить и бросают ему вызов, и защищает тех, кто соблюдают его закон. Один из эпитетов Митры — "выпрямитель границ", что указывает на его участие в спорных вопросах при разделе земли и на древнюю роль жреца-царя, проводившего на земле священную границу.

То, насколько священной мыслилась граница, описывает легенда об основании Рима братьями-близнецами. Когда между братьями возникло разногласие, Ромул убил Рема только за то, что тот вздумал посмеяться над проведённой на земле чертой и перепрыгнул через неё. Легенда умалчивает о том, что братья не просто спорили, а делили землю, но вполне оправдывает поступок Ромула. Говоря: "Так будет с каждым!" — Ромул устанавливает закон ненарушимости соглашений. Та борозда: mundus, которую римляне прокладывали вокруг места, где должен быть заложен город, обозначала линию соприкосновения земного (своего) и подземного (иного) миров. "Когда mundus открыт, разверзаются врата мрачных подземных божеств",— пишет Варрон[1]. Граница сдерживает силы войны и смерти.

Впоследствии Ромул отождествляется с богом мирных договоров Квирином (от co-viria — "собрание мужей"), учредителем общественных институтов, самостоятельный образ которого в позднее время сливается с Юпитером. Юпитер, Марс и Квирин составляли главную триаду римских богов, последовательно отражающую принципы знаков Стрельца, Скорпиона и Весов — доброты, силы и примиряющего их закона. По имени Квирина, как бога народного собрания, римляне назывались "квиритами". Такая значимая роль Квирина у римлян отразила глубину их общинных принципов, которые и позволили им в конце концов основать обширную империю, заложившую фундамент современной европейской цивилизации.

Подобно тому как Квирин объединял римлян, сообщество ариев олицетворял Айрьяман, образ которого возник из обожествлённого понятия дружественности и гостеприимства, что отразилось в его имени. Айрьяман называется "двойником Митры", он связан с божественным законом ритой и благосклонен к людям, хотя, как законник, может заставить их каяться и искупать вину. Айрьяман — хранитель ритуалов предков-питаров, на которых строится община.

У римлян была также богиня согласия — Конкордия, первый храм которой был открыт в память примирения патрициев и плебеев, и с тех пор Рим, радуясь каждому новому соглашению между своими гражданами, не уставал строить храмы этой богине. Небесный астероид Concordia имеет значение прежде всего в мундальной (мировой) астрологии, символизируя единство нации и завоевания закона. Римляне обожествили и само понятие мира, начав почитать богиню Пакс с оливковой ветвью в руке, в честь которой также назван астероид (Pax), обозначающий в политических гороскопах мирные договоры между странами и укрепление их взаимоотношений. От латинского слова pax ("мир"), которое восходит к индоевропейскому pak ("укреплять"), происходит и слово "пакт". С Пакс отождествлялась греческая Эйрена ("мир"), и астероид Irenе раскрывает абстрактное понятие мира в более широком значении. Кроме того, персонифицировали закон богиня правосудия Юстиция ("правосудие") и Эквитас ("справедливость"). По легенде, в железном веке Юстиция последней покинула залитую кровью землю. Соответствующий астероид (Justitia) указывает на органы правосудия и причастность к общему долгу людей.

Был в древнем Риме и ещё один бог границ — Термин, само имя которого связано со словом "граница" (и теперь стало словом-определителем в терминологии). Он охранял межевые знаки, разделявшие земельные участки, и соседи сообща приносили ему жертву. Сдвинувший межевой камень нёс за это ответственность, как за преступление. Овидий говорит про Термина:

"Грань ты народам и грань городам,
И без тебя бы везде спорными были поля."

Граница была свята, потому что охраняла созидаемый человеком мир от зла, которое несёт ему вражда, от разрушения, возвращающего устроенный Космос в первобытную стадию Хаоса. Она защищала не только жизнь и благополучие людей, но и сам новый, мирный и надёжный, способ их существования, основанный на соразмерности и справедливости. И наше слово "межа" восходит к индоевропейскому medhya — "середина". А календарная дата празднования Термина (23 февраля) совпала с российским праздником охраны границ! (Нет ли здесь проявления синхронизма — резонанса коллективной памяти, пристрастной к архетипам?)

В скандинавских мифах громовержец Тор побеждает великана Хрунгнира, встретив его "на границе". И русский богатырь, победив Змея, пашет на нем межу, охраняющую его от будущих набегов кочевников.

 

Договор есть высшая форма человеческих отношений: на нём строится культурный миропорядок. И как основание этого порядка, как абстрактная идея, которую не затрагивают чаяния, тревоги и заблуждения этого мира, он должен соблюдаться и в отношении к своим, и в отношении к чужим: как носителям истины, так и представителям зла. Договор между людьми есть непосредственное отражение космической гармонии на Земле, и оттого он выше человеческих представлений о добре и зле. Эта идея подчеркивалась в образе авестийского Митры, праздник которого (25 декабря) совпадал с началом увеличения солнечного дня и с днём рождения Христа. Христианство позаимствовало у зороастризма эту идею равного отношения к праведным и нечестивым, ближним и дальним согласно наивысшему нравственному закону. Не закону природы, сталкивающему между собой противоположности,— а договору между людьми и богом-демиургом, который хранит красоту мироздания силой своей мысли. Неслучайно с корнем согласия mei связано и греческое слово metis — "мудрость": имя богини мысли Метиды.

И в мифологии рядом со стихийным творцом мифологемы Водолея мы находим того, кто олицетворяет собой закон космической гармонии. Весы, второй знак стихии воздуха, соотносимой с мыслью и духом, возвращает нас к идее творчества Водолея. Культурный творец основывает мир законов и цивилизации. Такую пару демиургов — культурного и стихийного — мы находим в образах индийских Митры и Варуны, иранских Мифры и Ахурамазды, римских Квирина и Януса, финских Ильмаринена и Вяйнемёйнена, балтийских Кальвиса и Диеваса. В "Ригведе" Митра и Варуна выступают неразделимой парой друзей; о них говорится:

"Тот народ впереди, о два асуры, кто вам дорог.
   О два бога, связанные с законом,
                  вы провозглашаете высокий закон.
   Вы запрягаете силу действия высокого неба,
   Словно быка — в дышло."
                                     (РВ,I,151:4)

Варуна обустраивает Космос извне, Митра создаёт порядок отношений внутри него. Варуна следит за внешней опасностью, отделяя Космос от Хаоса, Митра — за внутренней, не допуская конфликтов в самом Космосе. Варуна далёк от людей, Митра — близок им: он объединяет их и сам устанавливает с ними договор на основе универсального закона. Действия Варуны — неистовы и внезапны, а Митры — мягки и ненасильствены. Как воплощение закона космической гармонии, Митра соотносится с движением Солнца и огнём, в противоположность Варуне, который связан с водами первозданного Хаоса. В философских текстах "Махабхараты" Варуна и Митра соотносятся как высшая, непроявленная, но постигаемая природа качеств (Пракрити) — и внекачественная душа или единый непостижимый разум, отождествляемый со вселенским первочеловеком (Пуруша).[2] Таким образом Митра играет организующую роль по отношению к Варуне.

В образе иранских демиургов Мифры и Ахурамазды также выражено противопоставление стихийного и культурного, первичного и вторичного аспектов творчества: если Ахурамазда творит мир духом, то едва родившийся Мифра изображается со строительным мастерком в руке, выражая идею рукотворного созидания. Подобно этому, Кальвис, помогающий небесному демиургу Диевасу,— кузнец, своими руками кующий солнце и небеса. Римские Янус и Квирин, связь которых подчеркивала единство космического закона и его земного отражения, слились в одного бога, правящего войной и миром. А в образах финских Ильмаринена и Вяйнемёйнена произошла перемена функций. Культурный герой Вяйнемёйнен, добывший огонь, владеет с помощью магии силами природы и выступает главным демиургом, а небесный бог Ильмаринен через ассоциацию с громом и молнией становится кузнецом, вторичным творцом искусственных творений: создавая лук, лодку, плуг и чудесную мельницу Сампо.

Подобно Ильмаринену, культурные функции взял на себя славянский бог Неба, стихийный демиург Сварог, сбросивший людям с неба кузнечные клещи. Возможно, он не успел передать ремесло кузнеца своему сыну огню-Сварожичу, образ которого, как отдельную персонификацию огня, также можно отнести к мифологеме Весов. Сварожич отождествлялся с Рарогом, связанным с культом очага и изображавшимся в виде сияющей птицы или огненного дракона, являя свой небесный и подземный образ. Другое имя Сварожича — Радегаст/Радгост, которое можно перевести как "советующийся с другими" или "гостеприимный": в образе огненного петуха он охранял чужестранцев, поручая их покровительству домашнего очага. Бог огня, которым овладели люди, также может выступать хранителем их соглашений, как шумерский Гибил или аккадский Гирра, сливающиеся с богом огня и света Нуску, атрибут которого — светильник — изображался на межевых камнях, как символ договора.

Роль примирителя и друга, подобного Митре,— типичная роль знака Весов в жизни. И если, проводя границы высокого и низкого, как это делает знак Весов, нам трудно сопоставить бога-законодателя с нашими земными знакомыми, то тот же образ можно найти в эпосе. Например, роль миротворца в Троянской войне играет спартанец Антенор, имя которого можно перевести как "анти-инстинкт": он убеждает греков примириться с троянцами, так как затеяв войну, они нарушат клятву. Правда, других участников конфликта это не смущает: им важнее не абстрактный договор, а истина того, что троянский царь Парис украл у греков прекрасную Елену. Есть астероид Antenor, который символизирует человека, стремящегося к миру ради соблюдения правил и чувствующего более высокую гармонию, чем истина момента. Для знака Весов и худой мир лучше доброй ссоры, потому что цель Весов — безопасность, предсказуемость (ведь в Весах экзальтируется планета закономерности Сатурн). Лишь в мире с предопределенными законами, которые свято соблюдают и люди, и природа, человеку ничто не угрожает. (Осознание того, что и природа соблюдает закон, мы увидим в следующем архетипе Девы).

 

Естественному творению природной Вселенной Водолея, открытой всем ветрам, Весы — второй знак воздушной стихии — противопоставляет идею мира, созданного абстракцией мысли: прекрасного бытия, отгороженного и защищённого от неожиданностей стихии. И в этой мифологеме мы вновь возвращаемся к светлой воздушной идее рая, древнеиранское название которого "pairidaeza", вошедшее в европейские языки в форме "парадиз", так и переводится — "отовсюду огороженное место". Есть астероид Paradise, символизирующий такие места внутри человеческой культурной реальности. Утопией Весов предстают библейский Эдем, на страже которого стоит с мечом архангел Михаил, не допуская в него стихийные чувства Адама и Евы, или индейский Толлан ("место тростников") — главный город тольтеков, где правил добрый бог Кецалькоатль и где среди дворцов из драгоценных камней росли небывалые растения. Толлан был местом процветания до тех пор, пока в него не явился злодей Тескатлипока, побудив Кецалькоатля совершить грех со своей сестрой (что несколько напоминает нам библейскую историю) и обрушив на древнюю столицу мира стихийные бедствия.

Но отгороженность от стихий имеет и свой недостаток: искусственный мир не получает живительной силы истока, и потому в образах культурных творцов часто подчёркивается их слабость и ущербность. Жена Митры уходит к его другу Варуне, а невесту Ильмаринена похищает Вяйнемёйнен. В мифах об Ильмаринене проводится идея, что искусственно созданное не может сравниться с естественным. Кузнец выковывает Солнце и Месяц взамен похищенных силами тьмы, но они не светят, и Вяйнемёйнену всё-таки приходится доставать настоящие, спускаясь за ними в подземный мир. Ильмаринен даже создаёт себе из золота деву взамен похищенной невесты, но она не способна заменить ему живую женщину. Подобно этому, Весы оторваны от физической реальности, они смотрят на мир сквозь розовые очки абстрактной мысли. Астрологи часто обращают внимание на то, что Весы — единственный неживой (искусственный предмет — весы) из символов знаков Зодиака. И когда Весы стараются создать для себя, своих близких и знакомых маленький рай — что истинным Весам удается! — он часто выглядит слишком искусственным образованием, чтобы те правила поведения, которые приняты в нем, можно было вынести в общество за его пределы.

Эзотерическим управителем Весов А.Бейли неслучайно называет небесного бога Урана. Знак Весов символизирует собой прежде всего красивую модель, которая может иметь мало общего с настоящей жизнью. Защищая себя от грубых воздействий жизни, Весы создают и хранят свою маленькую гармонию, но она нередко остается лишь их внутренней утопией: иллюзорным взглядом на мир и самих себя, а окружающим их консерватизм отнюдь не кажется прекрасным. Красота Весов — в возвышенности и оригинальности, но чтобы высоко взлететь, надо оттолкнуться от реальной почвы. Отвечающий за зрение Уран открывает глаза на вещи, позволяет увидеть, что в искусственном мире культуры есть настоящего. Сила природного творца помогает Весам пожертвовать частной гармонией ради более универсальной (так Махатма Ганди, родившийся в этом знаке, возвел свойственный Весам принцип мирной жизни в ранг политики).

Поскольку созидание Весов имеет свои рамки, миру необходимы оба демиурга, и в истинное творчество обязательно должны быть включены оба компонента: и стихийный порыв, питаемый живой силой Хаоса, и соответствие космическому закону, создающее красоту творения. Устроенному миру, отграниченному от стихий своей культурой — аналог которому мы находим сейчас в западной цивилизации,— не хватает природной свежести и связи с изначальным, а потому и духовных глубин как способности сотворить принципиально новое. Поэтому окультуренный Запад всегда с интересом, а порой и с надеждой обращает свои взоры в сторону нашей страны, являющей образ стихийного творчества Водолея. Но если культурный мир предполагает сохранение статуса кво, ценя существующее больше нововведений, наша анархическая страна, безжалостно стирая страницы прошлой истории, не способна защитить себя от разрушительных бурь культурными навыками и ждёт, чтобы Запад научил её законам.

Попыткой создать весовскую модель общества социальной справедливости, отгороженную от волчьих законов борьбы за капитал (отражающий планету Плутон), является идея социализма. Её приверженцами в античности и в новое время, да и в начале нашего века на Западе были наиболее культурные слои населения. Но поскольку реализация этой модели в нашей стране осуществилась путём борьбы, чуждым культуре Весов, она не выдержала проверки временем и отношение к социализму у интеллигенции на время переменилось. Правда, в Китае, национальный дух которого соответствует знаку Весов, склонному к компромиссам, искусственная модель социализма продолжает существовать, балансируя на гране идеологического государства Юпитера и элементов частной экономики Плутона, создающей экономические резервы страны,— и, видимо, в таком гармоничном варианте ей ничто не угрожает.

Слово "социализм", как и "социум", ведёт начало от индо-европ. корня seq "следовать": общество как таковое предполагает последовательное ход развития, от которого отрывается и уходит в сторону индивидуалистическая модель капитализма, которую будоражат скрытые в человеке скорпионовские стихийные страсти. Коммунистическая модель общества "каждому по потребностям" предполагает полную независимость человека от природных сил: в ней не играет доминирующей роли даже энергетический потенциал человека, его физическая и интеллектуальная сила и здоровье,— что ещё в большей степени отражает утопию знака Весов. Само слово "коммунизм" (com-munis = "общий, любезный всем") восходит к тому же индоевропейскому корню mei, выражающему идею благоприятствования, взаимосвязи и сотрудничества, что и имя Митры. Мы сейчас ценим тот культурный капитализм, который процветает на Западе — но отсутствие в нём анархии, дикости и варварства, естественных для строя, основанного на победе сильнейшего, во многом обязано социальным программам, принятым под давлением коммунистических идей и в те времена, когда социализм утверждал себя как наиболее прогрессивная сила мира.

Выступая в паре, Митра и Варуна помогают друг другу в эволюционном творчестве — и незримо присутствуют в любом жизненном процессе. Социализм, вернее социал-демократия (в лучшем смысле этого понятия, т.е. как социально-ориентированное общество) представляется не только моральным компромиссом между высшей справедливостью Стрельца и инстинктом жизненной воли Скорпиона, но и золотой серединой между водолейским идеалом всеобщего блага коммунизма и козероговской суровой реальностью законов материи капитализма. Поэтому воплощение программ социальной справедливости является на самом деле естественной потребностью архетипа Весов (и связанной с ней интеллигенции), а коммунизм остается высшим ориентиром творческого (уранического) преобразования мира.

 

В мифологии Египта мы тоже найдём подобного Митре вторичного творца, связанного с культурным миром и законом. Это Птах — покровитель искусств, ремёсел и металлургии, в Древней Греции отождествлявшийся с Гефестом. Имя Птаха, возможно, родственно коптскому pot — "ваятель". Богиня справедливости Маат считалась его дочерью, а карательница подземного мира Сехмет в виде Скорпиона — женой (что соотносит Птаха с образом подземного огня, как и других представителей этой мифологемы, кузнецов). Птах сотворил мир, прежде задумав его в сердце и потом назвав всё задуманное языком, создал его города и храмы, и восемь богов с разными функциями. Творчество Урана здесь для нас невидимо, оно предстаёт как мысль Птаха, а реальный, развернутый процесс творения являет нам представитель архетипа Весов. Птах упорядочивает творение и объединяет ("успокаивает в себе") всех богов. При помощи богини справедливости Маат он устанавливает правильные взаимоотношения между людьми. Есть астероид Ptah, который может символизировать астрологический образ гипотетической планеты Вулкан — гармонию Вселенной: мировую соразмерность и справедливость, а в карте человека — творческий акт по высоким мотивам.

В Индии есть бог, возникший из абстрактного понятия закона: это Брахма, который также является демиургом культурного типа. Слово "брахман" (от и.е. bhelgh — "перекладина, подставка, опора") было обозначением жертвенного столба и символом мирового дерева, а также связанных с ними ритуалов и через это стало выражением универсального принципа мироустройства. Брахма, "сияющий как тысяча солнц", рождается из яйца — золотого зародыша первозданных вод, отождествляясь с огнём Агни и первопредком Праджапати. Он силой мысли делит космическое яйцо на две половины, из которых возникают Небо и Земля, создаёт пять первоэлементов и ещё много всего, без чего жизнь уже мыслится невозможной: мысль и речь, время и жертвоприношение, гнев и радость, страсть и покаяние, и набор всех существующих на земле противопоставлений (жар — холод, сухость — влага и т.д.) Отличие от мифологемы Урана здесь в изначальной связи с огнём и многоплановости творения. Уран производит лишь первое, основополагающее разделение мира, Брахма проецирует его на всю земную реальность: и если Янус двулик, то Брахма — многолик. Как бог, близкий людям, он исполняет их просьбы, даёт советы и утешает. Но вбирая в себя всё, Брахма почти не имеет своих особенных функций, оставаясь абстрактной идеей космического закона.

 

КУЛЬТУРНОЕ СТРОИТЕЛЬСТВО

 

Знак Весов формирует совершенную модель мира, основанную на том содержании, которое подразумевал природный знак Водолея. И подобно тому, как культурный творец выступает в паре со стихийным, Весы предпочитают не самостоятельную, а партнерскую роль. Поэтому боги этого архетипа никогда не занимают центрального места в мифологии, как и представители этого знака — в жизни. Со знаком Весов связано астрологическое понятие VII-го дома гороскопа — сфера партнёров: любимых и врагов, и соратников в делах — всех тех, с кем возникают отношения, накладывающие отпечаток на судьбу человека. Седьмой дом раскрывает альтер эго человека — тот, порой утопический, облик, к которому он стремится и в котором находит отражение своих достоинств и недостатков. Поэтому с седьмым домом, как и со знаком Весов, где экзальтируется Сатурн, воплощающий застывшее совершенство прежнего мира, может быть связан образ кумира, как и образ врага. Люди-Весы, подобно Дон-Кихоту, создатель которого, Сервантес, родился под этим знаком, часто обретают в жизни свою Дульсинею и, не видя отличия некоей модели действительности от неё самой, порой сражаются с мельницами, не находя другой, столь же возвышенной сферы приложения сил. Более живой образ совершенства личности раскрывает героический знак Льва, воплощающий модель Весов в реальность, где она теряет свой абсолютизм и приобретает жизненную простоту.

В обозримой истории партнерское отношение вырабатывается далеко не сразу, что доказывает происхождение личных местоимений из пространственно-указательных ("ты" из "тот", "он" из "вон"). Оно само по себе является культурным установлением (отчего сейчас мы считаем неприличным указывать пальцем на присутствующего человека, хотя изначально восприятие этой пространственной дистанции было основой отношения к нему). Так же постепенно меняются законы человеческих отношений, соотносимые с VII домом гороскопа. И складывается брак, мыслимый нерушимым договором: семья — это тоже искусственно творимый мир, ячейка общества, отгородившая себя от вольного разгула страстей границей супружеского соглашения. Космическим законом, объединяющим супругов, внутри неё созидается некоторая особенная реальность, которая хранит семью от прямого столкновения противоположных начал. Это находит отражение в мифологии: заключение и охрана брака — одна из функций культурных богов. Так иранский Митра, легализируя договоры между людьми, отвечает и за заключение брака. Вместе с Бхагой ("доля, часть", отсюда — русское "бог") он выступает хранителем семьи: доля-Бхага заведует материальным обеспечением молодожёнов, а Митра поддерживает мир и согласие. Отношение бога мирного договора к свадьбе предстанет ещё более обоснованным, если вспомнить, что браки между царственными семьями с древности и до последних времен служили гарантией прочности соглашений между народами.

Говоря о браке, следует также вернуться к огромной роли древнейшего табу на инцест: которое устанавливают мифические культурные герои — для развития широкого культурного взаимодействия между народами. В американских, австралийских, корякско-ительменских мифах "правильные" браки, не нарушающие табу инцеста, влекут за собой космическое равновесие и экономическое благополучие (например, миф о двух браках культурного героя Ворона, где брак со своими сестрами оказывается неудачным, а женитьба на чужих приносит всяческое благо). В древнейших обществах инцестом считалась не только прямая кровная связь, а и связь с любыми родственниками и свойственниками своего клана: поэтому заключение законного союза часто было возможно только как обмен с другими племенами. А это естественно давало гармонию отношений с ними, как и экономические и другие выгоды от культурного обмена.

В дальнейшем, когда возникло разделение труда, законы брака изменились: теперь обществу требовался не столько природно-генетический и экономический обмен (роль последнего стал исполнять институт торговли), сколько сохранение накопленного культурного опыта и передача усложнившихся навыков. Это узаконило браки по сословному, кастовому принципу. И близкий Бхаге и Митре Айрьяман, хранитель сообщества ариев и их древних ритуалов, организующий взаимодействие между людьми, выбирает подходящих супругов в соответствии с уже новыми принятыми в обществе законами. Но в любом случае брак исполняет культурную роль — это изначальное законодательное и искусственное установление, и как таковое его нужно поддерживать и защитить от вторжения стихийных случайностей — чему и служат образы культурных творцов.

Супружеские отношения охранял славянский кузнец Сварог (Сварожич), в христианское время передав свою функцию также паре святых — Косьме/Кузьме и Дамиану/Демьяну. Выбор именно этих святых был связан с тем, что имя Кузьмы напоминает по звуку слово "кузнец". Из образа двух братьев сформировался единый образ Кузьмодемьяна, первого кузнеца и создателя первого плуга, к которому обращались с просьбой "сковать свадебку". "Факельщиком свадеб" Эврипид называет римского кузнеца Вулкана. Учредителем брака был индийский кузнец Тваштар и многие культурные герои этого архетипа, творцы всех человеческих законов и ритуалов. Правда, со свадьбой кузнецы могут иметь связь не только потому, что охраняют порядок, а и потому, что они имеют отношение к огню недр, которые ассоциируются с плодородием и страстью. Но аналогия с огнём любви здесь вторична и относится к противоположному архетипу Марса, связанному с образом весны.

 

Понятие седьмого дома, символически соответствующего времени заката Солнца, можно уподобить этому природному явлению. Закат — зеркальное отражение рассвета, но лишённое будоражащей мощи заявляющего о себе дня. В это самое спокойное время суток, когда между днём и ночью наступает временное равновесие, человеку естественно уйти от себя и найти своё отражение в альтер эго. Перестать стремиться и обрести вечернюю гармонию китайского недеяния или "деяния без борьбы" — через мягкие невидимые импульсы общего для всех закона, соединяющего людей. Китайский идеал дао соответствует гармонии знака Весов, который описывает национальный характер этой страны. Это соответствие проявилось и более материально — в Великой Китайской стене, отгородившей китайскую земледельческую цивилизацию от диких скотоводов-монголов. И хотя китайцы не создали рая на земле, в своей культуре они явили ту гармонию между внутренним и внешним миром, за которую отвечает седьмой дом в гороскопе. Человек на китайской картине идеально вписывается в пейзаж, растворяя своё "я" в духовности природы.

Мысль также есть отражение мира, и основой абстрактного мышления человека становится сравнение, в различиях мира выявляющее подобное. Различия дают мысли эмоциональный толчок, подобие развивает её, выявляя конкретные стороны того единства мысли, которое символизирует знак Водолея. Знак Весов символизирует собой универсальный закон аналогий как высший закон гармонии и абстрактного мышления, возвышающий человека над реальностью и дающий ему возможность творить свои миры. Правда, надо иметь в виду, что водолейское единство мысли не может быть до конца проявлено в мире, и поэтому аналогии, выявляемые Весами, всегда остаются только подобием, а не реальностью.

Высший закон гармонии проявляет себя в подобии Вселенной и человека, абстрактно воплощающего в себе наиболее совершенный синтез всех её потенций и возможностей. Такое идеально-возвышенное отношение к человеку свойственно знаку Весов, рождающему идею человеческого всемогущества, которую раскрывает мировоззрение Ницше, родившегося под этим знаком. В мифологии же возникает представление о создании всех предметов и элементов Вселенной из тела универсального человека, отражённое в мифе о китайском Пань-гу, который мыслится также культурным героем, отделяющим Небо от Земли с помощью инструментов, которые создал человеческий разум — железным топором и зубилом.

В смысле подобия Вселенной универсальному существу интересен фантастический образ иранского Мифры с телом человека, головой льва, змеёй, обвившейся вокруг тела, и крыльями. Синтез Весов отличается от единства первозданного Хаоса, и бог выглядит достаточно красиво: он не являет из себя чудовища, а только гармоничное сочетание четырёх стихий (человек — земля, змея — вода, лев — огонь и крылья — воздух). Кардинальные знаки Зодиака: Козерог, Весы, Рак и Овен — изображены на его теле. Гривастая голова льва соответствует его более поздней функции солнечного божества, с которым он сливается, как планета Вулкан — с Солнцем.

К индийскому Митре обращались как к свету восходящего солнца, его колесничему на быстрой упряжке, охватывающему золотыми лучами вершины гор, а потом озаряющим всю страну ариев. В этом образе он сливается с зарей; а потом мыслится Солнцем. В Индии бог-Бхага сопутствует Солнцу-Савитару и иногда отождествляется с ним. Мы видим, что бог закона имеет мифологический и фантастический, но не имеет собственного природного образа. Ведь он является богом культуры, созидаемой человеком. Его задача — ограждать людей от природных явлений, каждое из которых имеет свою стихийную сторону и угрожает нарушить безопасность человека.

Знак Весов символизирует гармонию взаимодействия во всех её видах: между странами и конкретными людьми, между богами и элементами. Но символизируя собой закон, простирающийся с верху до низу Вселенной и обозначающий невидимые полюса её существования, планета Вулкан исчезает между ними. Пронизывая всё бытие абстрактной идеей гармонии и совершенства, она теряет свой собственный образ. И потому она, как образ Митры, часто сливается с более конкретным образом Солнца, охватывающего мир своими лучами, чтобы при свете дня явить нам его красоту.

Солнце становится видимым центром Вселенной в пустом всеохвате бытия Весов. С ним иногда отождествляется хеттский бог-кузнец Хасамиль, сковавший из железа очаг светила и связанный с подземным огнём, как Вулкан и Гефест. Египетского Птаха называют вечерним Солнцем — Атумом, что соотносит его с образом заката, и сердцем (центральным средоточием) богов. Солярным божеством исследователи иногда считают скандинавского Хеймдалля, покровителя общины, слившегося с культурным героем и первопредком Ригом, установившим социальные различия между людьми. "Светлейший из асов", он обладает золотым рогом и конём "золотая челка", олицетворяя солнечный свет, радугу и небесный свод. Но именно он должен подытожить творение и дать сигнал к апокалиптической битве богов, затрубив в свой рог перед концом мира, что совсем не свойственно светилу, но вполне отражает роль Хеймдалля как представителя закона. Хеймдалль — ас, подобно тому, как Митра — асур: это соотносит его с низшими, хтоническими силами земли, и одновременно он исполняет волю закона, который выше богов и его самого. Связанный с мировым деревом, он хранит силу земли под его корнями и небо над его ветвями, но, по сравнению с другими богами, не имеет чётких функций по отношению к тому, что находится посередине.

 

Космический закон служит лишь поддержанию равновесия и лишен импульса на собственное творчество. Толчок к этому творчеству приходит извне: он возникает, когда гармония нарушается, и гаснет, когда она восстанавливается. Так же действуют и Весы: они постоянно вымеряют гармонию ситуации и поступают в зависимости от эстетики момента. Но поскольку ситуация меняется, их выбор в каждый новый миг оказывается иным, чем в предыдущий. Как боги, лишающиеся своего образа, они привыкают не проявлять собственную волю, и это подводит их тогда, когда нужно действовать решительно и однозначно. Поэтому перед знаком Весов остро встаёт проблема выбора между внешней объективностью (Юпитером) и внутренней правотой (Плутоном), и этот знак символизирует собой свободу человеческой воли.

Проблему столкновения Юпитера и Плутона — небесного повеления момента и собственной воли прошлого — решает построение собственной реальности, во всём подобной реальности космической. Возможность создания собственного мира даёт изобретение орудий труда, навсегда отделяющих человека от природы и становящихся основой его иного, культурного бытия. Этот начальный этап создания цивилизации и зафиксирован в мифологии в образах культурных героев.

Культурное творчество тесно связано с формулированием конкретных законов и поддержанием ритуалов, чем часто занимаются в жизни представители знака Весов. В мифологии мы видим это в образе демиурга Брахмы и его сына Атхарвана, родоначальника и покровителя жрецов, который первым добыл трением огонь-Агни и установил ритуал жертвоприношения, получив священное знание от самого Брахмы. Поскольку Атхарван владеет огнём, про него говорится, что он пролагает путь Солнцу. У германцев бог-меритель Митотюн, по имени родственный Митре, установил новый порядок жертвоприношений, разграничив функции богов. Законы и ритуал брака учреждает китайский первопредок и культурный герой Фу-си, изображавшийся с диском Солнца в одной руке и циркулем в другой. Имя его переводится как "устроивший засаду на жертвенных животных".

Наиболее известный мексиканско-индейский бог-создатель культуры Кецалькоатль тоже становится покровителем жрецов, устанавливая ритуалы и запреты. Это сын бога грозы Мишкоатля, олицетворяющий собой благоприятный для земледелия ветер и научивший людей растить маис, обрабатывать драгоценные камни и строить дома. Надёжность законов, хранящих его творение, постоянно испытывает судья и мститель, и покровитель преступников Тескатлипока, который вынуждает Кецалькоатля нарушить свои же запреты. И добрый бог, не в силах этого перенести, в огорчении покидает людей. Этот миф напоминает нам о непоследовательности Весов, которыми движет внешняя ситуация и которые, ориентируясь на волю партнера больше, чем на свою, могут вести себя вопреки своим же этическим и эстетическим нормам. Астероид Quetzalcoatl символизирует в гороскопе культурное строительство.

Полинезийский образ культурного героя-законодателя — Буэ. Сын солнечного бога, он попросил отца научить его мудрости. Бог Солнца научил его ремеслам, ритуалам и искусству предсказания погоды, а Буэ передал эти знания своему народу.

Культурные герои добывают огонь, устанавливают законы и учат людей изготавливать необходимые для новой жизни приспособления: это охотничьи снасти, рыболовные сети, потом земледельческие орудия труда и предметы искусства, а в конце концов и письменность. Такие образы сохранились не только в мифах, но и в эпосе: даже в "Одиссее" есть культурный герой Паламед. Это изобретатель алфавита и счета времени, игры в шашки и кости, денег и многого другого, что говорит о его откровенно божественном прототипе, так как одному историческому лицу не под силу создать всю сферу культуры людей. Последнее обстоятельство ещё не смущало непосредственный ум греков, и по логике мифа приписав все изобретения одному герою, Гомер подтвердил пра-образ культурного законодателя Весов его архетипической слабостью перед неожиданными превратностями жизни.

Паламед, для которого абстрактный закон стоял выше личной выгоды, разоблачил мнимое сумасшествие Одиссея, не желавшего идти воевать в Трою, и этим навлек на себя смерть. Одиссей клеветнически обвинил Паламеда в предательстве и убил его. Одиссею поверили, и недаром: хитрый обманщик нашел слабое место Весов, которые, примиряя крайности, нередко стремятся угодить и нашим, и вашим. Астрологически здесь наблюдается столкновение архетипов Весов и Близнецов: закона и его нарушителя-интеллекта, что подробнее описано в архетипе Близнецов. И астрологически, в споре Хирона и Меркурия выигрывает Меркурий. Имя Palamedes сохранилось в названии астероида, символизирующего культурного благодетеля человечества, которого современники, как это часто бывает, при жизни не ценят (зато потом воздают ему посмертную хвалу, многократно преувеличивая его заслуги). И это соответствует тому, что практичный Меркурий в Весах не оперативен, зато силен памятливый Сатурн.

Эту астрологическую закономерность подтверждает и ещё один интересный образ Весов — жрец искусного мастера-Гефеста, летописец Дарет, по легенде записавший историю Троянской войны на пальмовых листьях: в то время, пока его соплеменники воевали и занимались дележом добычи. Исполнив культурную роль, он сохранил для нас бесценное наследие, хотя как человек, не проявивший особой храбрости и мужества (личных достоинств противоположного знака Овна), сам остался малозначимым персонажем (образ нивелирования себя знаком Весов). Астероид Dares в наше время указывает на роль культурного обозревателя, не участвующего в событиях, но осмысливающего историю и тем сохраняющего её факты для потомков.

В дальнейшем образ культурного героя развивает архетип Меркурия и мифологема Близнецов — следующего после Весов воздушного, творческого знака. Образом Весов, сливающимся с Солнцем и Меркурием, является ирландский покровитель искусств и ремёсел Луг ("сияющий", того же корня латинское lux — "свет"), бог света и Солнца, победивший чуждое племя фоморов с помощью оружия божественного кузнеца Гоибниу. Ипостась Луга — Ллеу ("искусная рука"), а его праздник отмечался в солнечном знаке Льва. Луг родственен скандинавскому Логи-огню и культурному герою Локи, помощнику Тора, связанному с нижним миром и обладающему меркурианской хитростью. Черты Меркурия имеет и Птах, воплощающий принцип связи между богами: его называют их "языком", а обожествление речи относится уже к более позднему архетипу Меркурия.

 

ГОРНИЛО ЦИВИЛИЗАЦИИ

 

Модель мира Весов предполагает опредёленный эволюционный путь. И в древнейшей истории свобода воли человека проявилась в выборе пути развития своих человеческих задатков — в предпочтении скотоводству земледелия, которое послужило основой создания земледельческой цивилизации. Совершить такой выбор во многом помогла профессия кузнеца. Неслучайно само слово "цивилизация" ведёт начало от корня keu — "ковать".

Долгое время два метода хозяйствования — земледелие и скотоводство — существовали бок о бок, и ни один из них не имел заметного преимущества. И земледельцы, и скотоводы были зависимы от природы — и первые даже в большей степени, чем вторые. Поэтому именно бог-пастух (Велес-Плутон) явил свою независимость от главы мироустройства. Но вот появляются железные орудия труда — плуг и мотыга, скованные божественными кузнецами, и освобождают человека от постоянной заботы о своём пропитании. Земледелие создаёт необходимую материальную базу для того, чтобы человек мог думать не только о хлебе насущном. При стабильном способе хозяйствования у людей остался неиспользованный резерв энергии и времени, который дал возможность дальнейшей эволюции. Железные орудия стали орудиями развития разума человека. И земледельцы обогнали кочевников в культурном развитии, что привело к возникновению земледельческих цивилизаций. Цивилизация совместила обработку земли с разведением скота, найдя гармоничный синтез обоих способов хозяйствования.

Преимущество земледельца перед скотоводом отражает легенда об Авеле и Каине, имя которого также происходит от слова "ковать" и родственно индоевропейскому корню keu/kau с первоначальным смыслом "хромать, подсекать". К хромоте кузнеца мы ещё вернёмся, здесь же актуально то, что к этому значению возводится также латинское cidо ("убивать") и наше слово "кости". Буквально отражая своё имя, земледелец Каин убивает пастуха Авеля. Он заселяет мир своими потомками, и это говорит о том, что доминирующим способом жизни стало земледелие. Как представитель предыдущей, плутонианской мифологемы, Авель связан с внутренней истиной существования, а также со смертью и обрядом похорон. Каин сначала не знает, как похоронить Авеля, иногда не знает даже, как убить, и, таким образом, эта легенда изначально повествует об основании ритуалов.

Но это предание, кроме исторического, имеет и моральный ракурс, раскрывающий законы бытия. Кузнец Каин олицетворяет собой гордость искусного созидателя-духа, противопоставленную смирению естественно-природной души пастуха Авеля. Жертва Авеля угодна Богу, поскольку он не отрывается от природного образа жизни и следует проявленной, юпитерианской, гармонии бытия. А кузнец, начавший строить свой собственный мир по невидимому закону Вулкана, уже не вписывается в прежнюю гармонию. В искусственном мире творчества он далёк от Бога, так же, как и от смерти: способность создать необходимое своими руками делает его менее нуждающимся в защите. Он перестаёт понимать, что, кроме плодов своего труда и формального исполнения ритуала, он может предложить высшим силам, сравнявшись с ними в процессе творчества.

Как представитель архетипа Весов, он отрицает внутреннюю истину души и ратует за внешнюю справедливость, согласно которой Бог должен был отнестись к жертвам братьев одинаково. Он убивает Авеля, чтобы привнести в мир закон равенства, служащий основой мира и согласия. При этом каинова печать отстранённости от мира естественного хранит его надёжнее, чем молитвы: отражая представления о добре и зле, возникшие в культурном мире, где более не действует сатурнианский закон "зуб за зуб", Бог запрещает убивать Каина. А в том, что Каин становится убийцей не по необходимости, а по своей воле, проявляется осознание зависимости жизни и смерти не только от судьбы, но и от человека.

Владея самой страшной стихией — разрушительной стихией пламени, кузнец связан с силой недр (и мотив зачатия Каина от Сатаны не противоречит связи с нижним миром других кузнецов: иначе как объяснить отсутствие страха перед огнём?). Кузнец подчиняет стихию себе и вводит её в рамки, заставляя подземных демонов служить людям. Поэтому он мыслится обладающим сверхъестественными способностями, а сама его профессия наделяется магическим смыслом. Считалось, что кузнец, поскольку он соприкасается с энергиями иного мира, непосредственно не доступными другим людям, может сковать не только орудия производства, но слово или песню, и любой предмет вообще.

Так, адыгейский культурный герой Тлепш, звучание имени которого напоминает удары молота по наковальне, кроме плугов и мотыг, мечей, кольчуг, серпов и молотов, ковал новые части тела взамен покалеченных в бою. Осетинский покровитель кузнецов Курдалагон, пребывая одновременно и в стране мёртвых и на Небе, ставил заплаты на повреждённые черепа героев. Скандинавские кузнецы-цверги выковали золотые волосы богини Сив. Индийский творец Тваштар куёт золотые руки Солнца-Савитара. Литовский мастер Телявель, как и финский Ильмаринен куёт Солнце и Луну, а японский кузнец Амацумара изготавливает магическое зеркало, чтобы выманить из грота богиню Солнца. Поскольку кузнец владеет стихией огня, его власть простирается и на светила, а поскольку стихия огня олицетворяет собой жизненную энергию — то и на людей. Эти представления иллюстрирует такой осетинский обряд: ребёнка вели в кузницу, и кузнец наносил лёгкие удары по его руке, лежащей на наковальнне, говоря: "Будь благословен Тутыром (кузнецом, сковавшим небосвод)." Этот обряд предполагал, что кузнец может выковать силу, ловкость и мастерство рук мальчика.

 

Когда каменный век ушел в прошлое, а металлические орудия производства дали людям возможность приподняться над земными заботами, возникло творчество, непосредственно не связанное с обеспечением жизни. Поэтому Кузнец стал покровителем и всех остальных искусств и ремёсел: как греческий Гефест, выковавший из золотого огня светлые чертоги богов или семитский кузнец и изобретатель многих прекрасных предметов Кусар-и-Хусас ("мудрый и умелый", последнее возводится к g'hes — "рука" и ностратическому gaeti), тоже строивший богам дворцы. Соответствующий ему финикийский демиург Хусор ("умелый"), порождённый вечностью-Уломом, железным молотом раскалывает мировое яйцо на две части, создавая из них Небо и Землю. Подобны этому представления о мировом яйце у африканцев бамбара, которые называли его "кузницей". В образе Кузнеца обожествляется сам творческий процесс. Владение ремеслом уподобляет кузнеца изначальному творцу, и в мифологии появляется образ бога-Кузнеца, который становится демиургом Вселенной.

Таков индийский прекраснорукий "творец форм" Тваштар ("творец"), который ведает всеми формами Космоса и изменяет их; есть астероид Tvashtri, который может символизировать творчество (ваяние или изобретение) форм. Эпитет Тваштара — Вишвакарман ("творец всего"): “карман” означает “ремесло”, “кармаре” – “кузнец”, а “вишва” – “все”, т.о. его имя можно перевести “на все руки мастер”.

Образ Вишвакармана полностью отождествляется с его творчеством: он принес себя в жертву, чтобы сотворить мир. Он ваятель и плотник, построивший для богов дворцы, поэт, установивший для вещей имена, мудрец и жрец. Брахма-закон — его отец, а с творческой стихией воздуха Вишвакармана связывают крылья. Растворяясь в созданном им мире, Вишвакарман отождествляется с громовержцем Индрой и Сурьей-Солнцем, а его мастерство служит самым разным силам Вселенной: он строит дворец для небесного бога Варуны и для подземного хранителя богатств Куберы, создаёт город для демонов-ракшасов и вручает топор богине смерти Кали. А изобретая летающую колесницу, Вишвакарман воплощает самую заветную мечту человечества о полетах по небу, напоминая греческого мастера Дедала (от гр. daidalеos — "искусный умелец"), изобретателя столярных инструментов, архитектора и скульптора, сделавшего крылья себе и своему сыну Икару. В память о них названы астероиды: Дедал, символизирующий мастерство изобретателя, и Икар, больше связанный с человеческими мечтами о полётах в иные миры и отмеченный в гороскопах лётчиков. Изначально дедалами назывались деревянные статуи, вырезаемые для особых церемоний, а затем это название стало нарицательным именем их создателя и мастера вообще.

Подобно Дедалу, улетел из плена на сделанном им летательном аппарате германский хромой кузнец Вёлунд/Виланд. Почитавшийся в Китае покровитель плотников и строителей, а также кузнецов и гончаров Лу-бань, владевший секретами магии, которая непосредственно ассоциировалась со всяким мастерством, среди прочих инструментов и механизмов также создал летающую деревянную птицу и самодвижущуюся повозку. К ним можно добавить полинезийского культурного героя Иуа, владевшего волшебным веслом, четыре взмаха которого переносили его через весь Гавайский архипелаг.

Были ли изобретения божественных мастеров реальностью или только мечтой? Принимая во внимание образ мысли, сопутствующий мифологеме Вулкана, мы вправе не поверить, что у древних существовал автомобиль и самолёт. Весы — знак утопии, и те, кому покровительствует планета творчества Вулкан, желая видеть мир прекрасным, поразительно легко принимают желаемое за действительное. Кузнец летает по воздуху, как летят по ветру языки пламени, повозка движется сама, как распространяется по земле огонь. И хотя сила огня и воздуха в конце концов позволила создать мотор, изобретения древних были менее совершенны, чем говорят о них легенды.

 

Искусство связует природные души и возвышенный дух людей, подобно тому, как божественный Кузнец играет роль посредника между недрами и Небом. Но воплощая собой высокое искусство и совершенство Вселенной, сами кузнецы часто предстают в ущербном образе. Связанный с хтоническими силами земли, кузнец может быть первобытно некрасив, как живущие в пещерах гор кузнецы-гномы, или иметь врождённый изъян — хромоту, как греческий Гефест или германский Вёлунд. В индоевропейской мифологии кузнец предстает хромым карликом, живущим в подземельи.

Ущербность кузнеца естественна не только с мифологической и лингвистической (и.е. keu/kau значит "хромать" и "ковать"), но и с практической точки зрения: ведь именно физические недостатки, помешавшие ему стать воином, дали ему возможность, не отвлекаясь на борьбу и земледельческий труд, развить свою способность к мастерству и явить через это связь подземного мира стихии с небесным миром мечты. В нигерийском мифе бог наказывает хромотой мальчика, укравшего огонь с неба, и это напоминает нам божественных кузнецов. В этом смысле изъян кузнеца указывает на его мудрость и его избранность (здесь можно вспомнить хромоту богоборца-Израиля).

Гефест, бог огня, кузнечного дела и всех ремёсел, первоначально олицетворявший фетиш пламени, а потом также все светила и высшую стихию эфира, родился безобразен, явив архаически-хтоническую суть своей матери Геры,— за что она и сбросила его с Олимпа на землю. Однако кузнец, хотя и остался после такого падения хром на обе ноги, благодаря своему мастерству занял подобающее место в пантеоне и даже взял в жёны богиню красоты Хариту (или Афродиту). Соединяя преисподнюю и Олимп, Гефест выковывает молнии для битв Зевса и выступает миролюбивым посредником в ссорах отца и матери. Небесный астероид Гефест символизирует в гороскопе силу творчества, связующего низменное и высокое, красоту, спасающую мир, как когда-то она спасла Гефеста, и присущий знаку Весов вкус. Характерно, что слово "вкус" по происхождению связано с тем же индоевропейским корнем, что и слово "искусство" (корень g'eus, от него же происходит слово "дегустация").

Гефест сковал ожерелье Гармонии, и её именем тоже назван астероид Harmonia, астрологическое значение которого соотносится не только с красотой, но и со справедливостью. Ожерелье Гармонии, будучи похищено один раз, переходило из рук в руки, принося несчастья своим владельцам. Возможно, оно имеет связь с символикой змеи: в народных мифах Гармония — дочь змея Кекропса или змея, которого убил Кекропс, и она, как ее муж Кадм, основатель Фив, к концу жизни превращаются в змей-драконов. В сказках змей может побеждаться девушкой, имеющей змеиный пояс, которая входит в его пасть[3], и т.о. ожерелье Гармонии имеет архаическую связь с амулетом шаманского или тотемного характера. Волшебная сила его неслучайно создается магической властью кузнеца. Но с точки зрения древнегреческой цивилизации, как и современных представлений, этот миф уже выражает идею прежде всего о том, что справедливость является основой красоты, а беззаконие влечёт за собой расплату.

Гефест охраняет закон, и потусторонние силы помогли ему сковать невидимую сеть (невидимость — свойство подземного мира), которой он приковал к ложу Афродиту с Аресом, желая законно зафиксировать акт прелюбодеяния. Правда, боги, явно отставшие от мастера в нравственно-правовом отношении, не поняли его намерений и только посмеялись. Факт измены жены культурного творца с персонажем, олицетворяющим стихию, находит аналогию в легенде о Митре, жена которого ушла к Варуне, и истории Ильмаринена, невесту которого похитил Вяйнемёйнен. Творцу порядка и культуры недостаёт природной силы, он чужд необузданных страстей — а женщине, как более природному созданию, его искусственный мир кажется слишком пресным.

В астрологической практике образ обманутого мужа может символизировать астероид Менелай (Menelaus), названный по имени спартанского царя, у которого троянец Парис похитил его жену Елену. Есть также астероид Paris, который может обозначать соблазнителя и конфликт любви и законности: соблазн красоты, приносящий беду. Нарушение супружеского закона — одного из основных законов, хранящих культурный мир,— явилась причиной Троянской войны.

Как мы отмечали ранее, в мифологии культурный творец часто покровительствует партнерству и браку как социальному соглашению, но мифологический сюжет об отсутствии у персонажа этого архетипа настоящей, живой любви не менее характерен. Этот сюжет отражает многочисленные любовные проблемы знака Весов, идущие от нехватки у этого знака естественных чувств (отчего Весам сложно выбрать партнера и легко его покинуть). В лучшем случае Весы, эталоном для которых служит абстрактный идеал, пытаются создать его своими руками. Но итог порой оказывается не лучше, чем в мифе о золотой деве Ильмаринена: идеал остается идеалом, а к реальной жизни он никак не приложим. Впоследствии античная мифология нашла выход из этого тупика, создав образ Пигмалиона: скульптора, который, вырезав из мрамора прекрасную статую Галатеи, влюбился в неё. Поскольку камень не мог ответить на его чувства, любовь творца была обречена — но для Весов, знака утопий, нет ничего невозможного! И боги, сжалившись над страданиями Пигмалиона, оживили статую. Этот архетипический сюжет обозначает астероид Пигмалион.

Есть также астероид Галатея, отражающий близкий Весам идеал неприступной красоты. В более раннем мифе Галатея — нимфа, отражающая спокойную гладь морской поверхности, холодную и гладкую, как мрамор. В неё безнадежно влюблен циклоп Полифем: пастух, олицетворяющий природную страсть во всем её хаосе. Их история — о несовместимости, разнесенности двух начал: материи и идеала. С этой разделенностью, как полярным принципом самой природы, мы сталкивались в архетипе первого воздушного знака Водолея. И в более развернутом, социализированном варианте мы видим её в образах второго воздушного знака Весов. Они говорят о том, что идеал, к которому стремится человек-творец: идеал красоты, законов общества и культуры — бесконечно далек от естественного мира природы. И что бы человек ни делал в мире, его эволюционный путь неизбежно удаляет его от колыбели хаоса, где слиты жизнь и смерть, и вынуждает противопоставить их друг другу. Его искусственная жизнь, всё более лишающаяся живительного истока Хаоса, подобна смерти. Но в самой смерти рукотворного созидания он ищет жизнь: в этом его единственное спасение. Пигмалиону не суждена любовь к живой женщине: его судьба — любить мертвую статую. Чтобы осуществился их брак — земной аналог небесной гармонии — он должен её оживить или сам умереть, третьего не дано.

 

Эти сюжеты надо иметь в виду, когда мы рассматриваем астрологических управителей знака Весов. Хотя по античной традиции Гефест соответствовал календарному периоду Весов, эта параллель не всегда проводится в астрологии, а по распространенной халдейской системе семи планет знаком Весов управляет планета любви Венера. Но она предстает здесь не планетой земной любви, а выхолощенной Венерой в знаке воздуха, полностью теряющей свою природную силу, хотя и сохраняющей своё очарование. Западные астрологи до сих пор используют эту систему, и в духе Весов трактуется миф о трех грациях, прекраснейшей из которых, Афродите, Парис отдал яблоко[4].

Гера, Афина и Афродита попросили юношу рассудить их спор, отдав первенство одной из богинь. Гера обещала Парису власть, Афина — славу, Афродита — любовь прекраснейшей из женщин. Перед юношей встал вопрос выбора — ключевая проблема знака Весов, в быту постоянно вымеряющих, какая из возможностей лучше, и кто из окружающих достойнее. Но именно поэтому решающий, судьбоносный выбор Весам всегда сделать тяжело, и Парис сначала хотел угодить всем, разделив яблоко на три части. Когда избежать ответственного решения всё же не удалось, он предпочел самый легкий и приятный вариант своего существования и выбрал дар Афродиты.

Несомненно, такое поведение Париса отражает способ действия Весов. И представители этого знака пользуются покровительством лиц как своего, так и противоположного пола — что связывает со знаком Весов не только образ Дон-Кихота, но и судьбу Дон-Жуана. Только если отрыв от жизни первого отражает близкие Весам качества возвышенного Урана, то трагический финал второго намекает на экзальтацию в Весах Сатурна, карающего по заслугам. Однако, Парис и Дон-Жуан являют лишь поверхностный весовский образ баловня судьбы — каким вообще становится человек в лоне устроенной цивилизации, отчего эти образы столь близки западному миру. Если же обратиться к сути архетипа Венеры и характера Весов, мы увидим несоответствия. Что явилось итогом выбора Париса? Троянская война. Это ли цель миролюбивых Весов, стремящихся сохранить гармонию и законность любой ценой, часто ценой отказа от своего "я" и своих желаний? А что касается Дон-Жуана, то встает вопрос: любил ли он по-настоящему? Скорее нет: он лишь испытывал страсть (Плутон). Стоило появиться доброму и милосердному, настоящему и праведному чувству любви, как Дон-Жуану пришел конец (а любовь Венеры в культурном мире именно такова, как мы увидим при анализе архетипа Тельца).

Конечно, культурный творец и богиня любви сходны эстетизмом: недаром Афродита — супруга Гефеста. И римский кузнец Вулкан почитался вместе со своей супругой Майей, в честь которой назван месяц май, соответствующий знаку Тельца и близкой по астрологической функции греческой Афродите. Но Венера олицетворяет природу и естество, а Весы — та точка Зодиака, которая наиболее удаляется от первозданной стихии (её являет грань Рыб и Овна). Венера в мужском знаке Весов, знаке абстрактной мысли, приобретает тот идеальный бесплотный образ женщины, которого в жизни мы почти никогда не находим. И если в мифологии планета Венера часто олицетворяет ярость утренней зари и весенний порыв чувства, то Весы — осеннее время года, закат жизни, красота падающих листьев и умолкающие голоса птиц. Закат, как и рассвет, являет красоту солнца, но не его мощь. Кузнеца и его супругу объединяет любовь к красоте, но разделяет отношение к жизни.

Мы сегодня часто воспринимаем Венеру через её западный, воздушный образ, и в этом не совсем правы. Игривая Афродита — это Венера в воздушном знаке Близнецов, отражающем характер древней, да и современной Греции (недаром любимым богом греков был Гермес/Меркурий, покровитель Близнецов). А обычно Венера не любит шутить. Земная чувственная сила планеты любви, которая также символизирует Природу во всей её мощи, не всегда определяет её миролюбие и изящество (достаточно представить образ разъяренного быка). Этой силы чувств вовсе лишены оторванные от физической реальности Весы, которые больше любят ощущать тепло цивилизации, чем свежесть природы. Поэтому Венера правит Весами лишь через посредство своего супруга, а главной её обителью остаётся земной знак Тельца. Образ женщины-Весов — не Венера, а Минерва, римская покровительница поэтов и писателей, актёров и музыкантов, врачей и учителей, в честь которой назван астероид Minerva. В гороскопе он может обозначать все эти профессии, удающиеся знаку Весов, а также символизирует отношение к искусству и общую культуру человека.

И ещё один женский образ архетипа Весов — покровительница брака Юнона: астероид с её именем (Juno) имеет важное значение в личном гороскопе, указывая на то, какими качествами должен обладать идеальный партнер по браку. Ещё большую роль Юнона играет в синастрии (совмещении гороскопов): и её гармония с Юпитером бесспорно склоняет людей к браку. Если обитель Юноны, как жены Юпитера и социальной планеты, знак Стрельца, то Весы можно считать её экзальтацией. Имя Юноны иногда соотносится с греческим gyne — "женщина", но также выводится из латинского jungo — "связывать" (того же и.е. корня слова "иго", "узы", "узел" и "союз" или с инд. “юдж” – “товарищ, спутник”). Брак — свободный союз людей и одновременно узы, и это приложимо и ко всей культурной модели Весов в целом.

 

То, что закон часто становится игом, иллюстрирует легенда о Гефесте и Прометее. Будучи хранителем огня, божественный кузнец приковывает к скале Прометея, укравшего у Зевса этот вторичный источник власти и тем повергнувшего его в трепет Зевса,— хотя Гефест, по поздней легенде испытывает к титану естественную симпатию. Но знаку Весов, собственные чувства не столь важны, как поддержание общей гармонии. Поэтому персонажам этой мифологемы может доверяться суд: теперь уже не ради выявления внутренней истины, но в смысле соответствия пронизывающим бытие объективным законам.

Символом этого знака Зодиака служат те весы, на которых подземный бог Анубис взвешивал сердца проживших жизнь. Весы Анубиса являются той точкой, в которой соприкасается эта и та, земная и потусторонняя, низшая и высшая истины жизни. Имя Анубиса, согласно Плутарху, происходит от ano — "наверху", что соотносит бога с высшим миром, а второе его имя — античное Германубис, выражает связь с нижним миром. Весы Анубиса стали символом высшей справедливости как достигнутого равновесия противоположных сил. Латинское название Весов — Либра — также имеет значение меры и единицы измерения (оно родственно слову "литр"). Значение равновесия и справедливости нередко сливаются в языке: так родственны арабские слова wstt ("делить пополам, быть посередине") и wasatt ("справедливость"), а также `dl ("приводить в равновесие") и `adl ("одинаковый, равный, справедливый"). И напротив, арабское `wl означает одновременно "склоняться на одну сторону (о чаше весов)" и "поступать несправедливо, беззаконно, вероломно" — что знаку Весов порой свойственно.

От значения веса, проявленного в слове "вага", происходит слово "важный" — которое нередко соответствует характеру знака Весов, любящему оценивать те грани реальности, которые они взвесили и сравнили. Весы нередко придают космический смысл своим оценкам и словам, которые возникают для них как бы помимо их воли. При этом сами они настолько попадают в равновесие действующих в мире сил, что в жизни вызывают ощущение невесомости — нереальности — своей личности и своих мнений. С точки зрения загробного суда Анубиса это плюс: ведь сердце должно быть уравновешено птичьим пёрышком. На нём не должен сказаться вес земных забот Сатурна, который экзальтируется в знаке Весов: планеты всего генетического бремени человечества, которое мешает Весам реализовать их творческие замыслы.

Однако в динамике жизни чаши весов колеблются, и чтобы поддерживалось равновесие Весов, должен соблюдаться установленный культурный договор. Но искусственный договор, отражающий определённый этап развития, устаревает, и закон перестаёт совпадать с истиной. Поэтому "договор" Митры даже противопоставляется "истинной речи" Варуны, и о богах говорится: "То, что относится к договору, не относится к истинной речи". Культурный закон Весов не соответствует внутренней истине бытия! Это нельзя не учитывать, рассматривая проблематику этого знака даже на самом простом и практическом уровне человеческих взаимоотношений. Хранитель огня Гефест приковывает Прометея потому, что тот нарушил внешний закон, охраняющий культурную жизнь. А с точки зрения эмоциональной истины поведение Гефеста граничит с предательством, и мы, как и кузнец, симпатизируем Прометею, дарующему огонь людям и этим двигающего вперёд эволюцию.

Мифология разных народов хранит память о культурных героях, научивших людей добывать огонь трением, что было первым шагом человека к его независимости от природы. Это индийский Атхарван, или древнекитайский Фу-си или Суй-жэнь, отдельная персонификация культурного героя, которому приписывается овладение огнем. Интересно, что сам Суй-жэнь спустился с Неба, а четыре его помощника, научившие его добыче огня, вышли из-под земли.

Добыча огня трением долгое время оставалась трудным делом, и у древних возникли поверья, что вредно зажигать огни других людей от собственного очага, что отразилось в легенде о Прометее. Прометей был неуязвим, пока обладал пламенем, которое мыслилось священным и имеющим магические свойства, — но когда он отдал свой огонь людям, которых он сотворил, сам он остался прикованным к холодной скале пустынного мира Сатурна.

С огнём связан такой символ, как лабиринт: который мы можем сопоставить знаку Весов. Защитные стены каменных лабиринтов, которые могут нам напомнить Великую Китайскую стену, хранили внутри опасные силы стихии — в поздних мифах преобразившиеся в чудовищ, подобных Минотавру. Но изначально стихию стихий символизировал огонь, и потому в лабиринте могло прятаться светило. Имея генетическую связь с охотничьей ловушкой и царством мёртвых, откуда нет выхода[5], лабиринт являет собой символ Неба и одновременно Подземного мира; служа неолитическим образом мироздания. Огражденный стенами огонь иногда видят в свастике, сливающейся с символами Солнца, как мифологические хранители огня — с солярным божеством.

 

БОЖЕСТВЕННЫЙ КУЗНЕЦ —

ПОМОЩНИК ГРОМОВЕРЖЦА

 

Образы владеющих огнём кузнецов переплетаются с персонификациями самого огня, и в этом смешении чётко прослеживается связь кузнеца с подземным миром. Сыновья Гефеста — демон вулкана Этны Паликес, а также подобный ему хромой кузнец Палемон и разбойник Перифрат. От праиндоевропейского корня wel, обозначавшего противника громовержца, происходят имена римского Вулкана, родственного ему этрусского бога подземного огня Велханса/Сефланса, англосаксонского Вайланда, изготовившего неуязвимую броню богов; осетинского кузнеца Вёргона; германского кузнеца Вёлунда и его жены Валькирии (поэтому превращение Воланда в чёрта у М.Булгакова не лишено оснований). Есть астероид Валькирия, который обозначает подстрекание к борьбе. В сказке Гоголя "Ночь перед рождеством" искусный кузнец и "важный маляр" Вакула летает на черте — что может напомнить полеты германсокого Вёлунда и булгаковской Маргариты. Если учесть, что черт — жданный гость в доме матери Вакулы, Солохи, то и сам он кровно связан с нечистой силой — что в эпосе и сказках характерно для кузнеца.

Искусным зодчим в индийском мифе выступает асур Майя: объединяя золотое, серебряное и железное царство, он строит город Трипуру, с которым небесные боги потом ведут войну. Его имя происходит от корня ma с архетипическим для Весов значением "мерить". Как представитель этого архетипа, Майя строит земной рай, и ему помогает в этом выплавка металлов — но строит его для врагов света.

Кузнец нередко обслуживает хтонические силы, как грузинский Пиркуши ("сумрачнолицый"), который сделал оружие для демонов дэвов, будучи захвачен ими в плен. Но в то же время Кузнец выступает помощником громовержца, выковывая ему оружие для борьбы с тёмными силами, подобно тому как Гефест куёт оружие Зевса, — оружие, обеспечивающее победу сил добра.

Образ связи кузнеца с законом и его роль помощника царя можно найти даже в мифах Африки. У народа ашанти золотой трон громовержца Ньяме: подарок небес и залог благополучия народа — доставляет людям легендарный волшебник и жрец Аноче. А другой покровитель кузнецов, бог железа Огун — старший сын творца Обаталы: первого легендарного царя племени йоруба, которому передал власть бог Небес Орорун. Именем Огуна скрепляются клятвы: при этом принято касаться языком ножа или другого железного предмета. Нарушить такую клятву — страшное преступление.

Поскольку божественный Кузнец связан и с высшими законами, и с низшими сферами, отношение к нему в мифологии двойственно. Здесь можно подчеркнуть сходство и различие архетипа Весов и арехтипа Водолея, также связанного с добром и злом. Ясное Небо предполагает смену дня и ночи, но не перестаёт мыслиться светлым. Уничтожая собственные творения, Бог Неба остается за гранью добра и зла: мы не видим, что творит мысль. Но Кузнец куёт проявленные реалии мира, и тем самым отвечает за то, что создано руками.

Творя конкретику бытия, зодчий Вселенной может способствовать и тому, что с юпитерианской позиции блага оценивается как зло,— хотя с точки зрения общего равновесия оказывается только необходимостью. Так, индийский творец форм Тваштар, выковавший железное оружие для Брихаспати и палицу-ваджру для Индры, рассердился, когда Индра без позволения остальных богов выпил напиток бессмертия сому. Чтобы остановить безудержную экспансию громовержца, он произвёл из воды и огня змея Вритру, с которым Индре и пришлось потом сражаться. И примечательно, что в борьбе с Вритрой под предводительством Индры объединились все боги, кроме другого представителя архетипа Весов, миролюбивого Митры, который отказался им помогать, сказав: "Поистине, я друг всем существам."

Законодательная роль кузнеца и его связь со всеми богами Космоса могла бы поставить творца форм над громовержцем, но тот, кто пребывает вне жизненной борьбы, не может и править. Хотя в примитивных обществах, где ремесло кузнеца мыслится священным источником власти, порой бывало так, что им могли владеть лишь вожди[6], в мифах божественный Кузнец не претендует на власть: отождествляясь с творческим процессом, он исчезает в нём, как Вишвакарман, с которым сливается образ Тваштара. Поэтому в мифологии Кузнец предстаёт в несколько ущербной роли слуги богов, хотя именно он определяет конкретный сценарий их драматического жизнедействия. Это умение раствориться в другом человеке и быть другом всех даёт возможность Весам, как кардинальному знаку, незаметно поворачивать ход судьбы в свою сторону, поскольку люди, как и боги, идут навстречу тому, что не вызывает сопротивления. Весы являются хорошими дипломатами, а ведь именно от дипломата во многом зависит, начнется или нет борьба царей и каковы будут условия мирного договора.

Сценарий борьбы богов в семитской мифологии вполне определил божественный кузнец Кусар-и-Хусас. Он предсказал громовержцу-Балу победу над мятежником-океаном Йамму и выковал ему палицы: первая из которых, "прогоняющая", символизировала временное, а вторая, "удаляющая", окончательное поражение претендующего на власть хозяина водной стихии. Умелый мастер создал и много других чудесных вещей, среди которых дворец для Балу из золота, серебра и драгоценных камней. Балу, желая оградить свой мир от возможных вторжений врага, попросил кузнеца не делать во дворце окна, через которое в него может проникнуть смерть. Однако Кусар, заботясь об общей гармонии, всё же оставил форточку, и смерть проникла во дворец. Сам не включаясь в междуусобицы, мастер построил дворец и для Йамму.

Эта способность Кузнеца служить "и вашим, и нашим" проявляется в знаке Весов как склонность к компромиссу, который, как в случае Пиркуши или Гефеста, доходит и до предательства. Сюжеты о Гефесте, Кусаре или Пиркуши, в силу обстоятельств исполняющих предательскую роль, напоминают о том, что служа принципу общей гармонии, знак Весов не имеет собственной позиции. И в свете этих мифов представителям самого миролюбивого знака полезно руководствоваться, как лозунгом, словами Шекспира: "Будь верен собственному "я", иначе верно, как день сменяет ночь, что ты предашь другого".

Интересно, что само слово "кузнец" этимологически связано со словом "козни", а слово "ковать" — со словом "коварство", что также порой иллюстрирует неискренность, проявляющуюся в характере Весов. О нежелании Весов оставить хотя бы форточку для новых веяний мы уже упоминали: здесь Кусар подает им хороший пример. Знак Весов служит эволюции именно тем, что сомневается и в добре, а не только во зле (этим он отличается от прямолинейного Овна). Именно Весы постепенно перестраивают консервативный мир Юпитера — когда оставляют форточку для вмешательства гармонии иного порядка, чем налаженное существование человеческого общества.

И главная праиндоевропейская мифологема делает кузнеца прежде всего помощником громовержца. Помощником балтийского Перкунаса становится коваль-Кальвис: он выковывает из огня молнии-перуны для борьбы со змеем, а также небеса и солнце, и пряжу для дочери Солнца — пушистую кудель облаков. Подобен ему литовский Телявель, сковавший Перкунасу солнце и сопутствующий стихийному демиургу Диевасу. Сам же Перкунас, выступая помощником Диеваса, может называться его кузнецом. Звукоподражательное имя Телявеля близко именам спутника скандинавского громовержца Тора Тьялви и создателя богатств Таввалса. И огонь, добытый скандинавским культурным героем Тьялваром, также исполняет охранную функцию: обнеся его вокруг острова, Тьялвар препятствует суше периодически погружаться в море. Огонь в руках человека укрощает хаос.

От корня "ковать", кроме балтийского Кальвиса, происходят индийское название кузнеца "kalmara" и наши слова "кузнец"и "коваль", а также имена иранского Кавы/Ковы — героя-кузнеца, побеждающего дракона, и славянского Кия. Кий — божественный коваль, вероятно, также сначала бывший помощником Перуна и по преданию основавший Киев. Подобно Каве и Кальвису, Кий сам участвует в сражении со змеем и, одолевая его, пашет на нём в поле границу-борозду — будущее русло реки Днепр: умирая, змей возвращается в родную стихию и река наполняется водой.

 

Кузнечное ремесло и железное оружие становятся залогом победы в нескончаемом поединке добра и зла. Но кузнец помогает громовержцу одержать победу не только поэтому. Битва огня с водой, начатая громовержцем, вечна в смысле пробуждения сил плодородия и необходима по отношению к сатурнианской статичности материи. Но в цивилизованном мире, где разум осознаёт свою возможность управлять стихиями и страстями, борьба может быть прекращена насовсем. По отношению к Космосу Хаос окончательно становится небытиём, смертью, злом. А дух-воздух, в образе культурного творца подчиняющий себе стихию огня, предстаёт высшей стихией эфира, границей, отделяющей нас от смерти — бесконечностью, возобладавшей над неминуемым концом всего сущего, который таит в себе вода. В мифологеме Вулкана добро и зло стали абсолютными: между ними прошла граница, и потому добро победило — в сотворённом им мире, подобно тому, как Небо образовало своё пространство среди плотного Хаоса. И если сам процесс борьбы (Плутон) служит манифестации небесных истин света и разума (экзальтация Урана в Скорпионе), то её завершение, за которое отвечает Вулкан,— фиксируемой истории Земли (экзальтация Сатурна в Весах). Если Плутон — толчок к развитию, Вулкан — новая стадия эволюции.

Архетип Сатурна поставил перед человечеством проблему поддержания жизни своими руками, и в мифологеме Весов проблема выживания была решена навсегда. Кардинальный знак Весов делает новую заявку — на созидание собственной Вселенной, на равенство человека богам в вечном процессе творчества. Основанием этого равенства мыслится кузнечное ремесло и стихия огня, сделавшая человека независимым. Если божественный Кузнец может сковать всё, что угодно, почему бы ему не выковать человеческое бессмертие? Римский бог огня Вулкан мог отсрочить смерть на десять лет, а финский кузнец Ильмаринен на триста лет запер её в сундук, и люди в это время не умирали. Именно индийский кузнец Тваштар владеет напитком бессмертия богов — сомой, и ирланский кузнец Гоибниу угощает волшебным напитком, дарующим бессмертие, своих гостей. А китайский золотых и серебряных дел мастер Дунфан Шо похищает у владычицы царства мёртвых Си-ван-му персик, дарующий бессмертие (правда, за это изгоняется на Землю из рая планеты Венеры — "золотой звезды", где он до этого жил).

Иногда с представлением о бессмертии связывается сама стихия огня. Таков образ индийского Агни, олицетворяющего собой источник жизненной энергии: не скрытый в недоступной пучине Хаоса, а явленный в мире — закон жизни, которым люди могут овладеть подобно тому, как когда-то они овладели огнём.

Агни отождествляется со всеми значимыми богами (Брахмой, Индрой, Варуной, Рудрой и другими), людьми, животными и предметами и со вселенским законом. Как закон, он являет универсальную связь, выполняет посредническую между богами и соединяет супругов. Как персонификация домашнего очага и жертвенного костра в виде юноши с золотыми волосами, Агни — "веселый бог, рожденный на радость людям". Как творческая стихия пламени, Агни может и навредить, но он же восстанавливает разрушенное. Как основа жизненной энергии, он даёт силы роста растениям и более всего проявлен в детях и беременных женщинах. Как символ единого духовного огня, распределённого между всеми существами, он "тот, к чьему пламени трудно привыкнуть, и всё же близкий, как сила духа человека" (РВ,I,66), связан со вдохновением и именуется "господином богатств, забравшим себе целиком всё бессмертное"(РВ,I,72). Агни возвышает людей до участи богов, и "мужи, одарённые силой видения", находят его в уединении, достигнув "потока" - медитации, дающей им возможность ощутить единый вселенский закон (РВ,I,67).

Однако в мифологеме Вулкана мы получаем лишь абстракцию бессмертия — видение и понимание того творческого процесса, через который мы воспринимаем вечность. Столь же абстрактным остаётся и образ рая, по сравнению с которым ад для нас наполнен содержанием в гораздо большей мере: иногда это содержание всей земной жизни, в то время как рай абсолютно пуст. А понятие земного рая во многом определяется образами архетипа Весов — это возможность потерять себя в ограниченном приюте Земли или страны, уюте семьи или другого человека. И по аналогии с этой потерей себя мы нередко воспринимаем небесное первоединство, мысля непознаваемую стихию Нептуна через логичный мир Вулкана, растворяющий отдельные сгустки энергии в общем безличном творческом импульсе.

Конкретно же гармония Весов служит культуре. Уравновешивая энергии и утихомиривая борьбу противоположных сил она способствует развитию логики и целительству. Так благожелательный к людям огонь Ишум, брат солнечного бога Шамаша, став советчиком богов войн и болезней Нергала и Эрры, усмиряет их разрушительную силу и помогает больным, прося также и за умерших. Кузнецы часто владеют магией исцеления, и эта функция переходит также на солярных богов, в явном виде воплощающих растворённую в мире гармонию, и на архетип Девы, развивающий идею культурного земледельческого общества. Знак Весов представляет понятие культуры уже не только по-стрельцовски, как общий закон, но и как более практичное собирание навыков, и неслучайно к индоевропейскому leg' ("собирать") восходят характерные для архетипа Весов слова "логика" и "лечить". Целительство изначально предстает как партнерский процесс обмена силой — что доносит китайская пословица: "Умный врач сам себя не лечит".

Того же корня слово "легенда", напоминающее нам об утопических фантазиях этого знака, который даёт нам возможность видеть творчество духа не только закономерным, но и прекрасным. Так, через аналогию с магией металлов, подвластных Кузнецу, Солнце и божественный дух представляются золотыми, а Луна и дождь серебряными. Золотым видится древо жизни, корни которого тянутся под землёй в виде золотых жил, и мировое яйцо, из которого возникла Вселенная. Золото и серебро также наделяются целительскими свойствами. И от образа управляющего металлами Кузнеца, покровителя всех искусств и ремёсел, а также ритуалов и брака, ведёт начало устремляющий человека к бессмертию средневековый алхимический символизм, в котором творческое преобразование реальности предстаёт как свадьба химических элементов золота и серебра.

 

ЖИВОТНЫЕ-ПОМОЩНИКИ

 

Соединяя высшее творчество и стихийный демонизм подземных сил, Кузнецы выступают посредниками между верхом и низом. При этом, связывая небесный и подземный миры Юпитера и Плутона, божественный коваль становится посредником рангом ниже, чем сам Юпитер, соединяющий Небо и Землю. Такую же посредническую роль исполняют низшие божества, выступающие как помощники людей и мифологических героев — подобно тому, как Кузнец помогает громовержцу. Это боги с ярко выраженной хтонической природой и божественной мудростью: полубоги-полузвери, подобные греческому кентавру Хирону, индийскому слоноголовому богу Ганеше или славянскому крылатому псу Семарглу. В их фантастических образах проявилась реальная благодарность человечества своим четвероногим помощникам: лошади, слону и собаке. Человек подчиняет себе дикую природу, как Кузнец — стихию пламени, и эти образы отражают этап приручения животных, которые занимают своё место в культурной цивилизации Вулкана.

Боги-посредники — часто любимые боги людей, животная натура делает их приятнее и ближе человеку. Таков индийский четырёхрукий слонёнок Ганеша, сын покровителя зверей Шивы и друг людей, помогающий им во всех деловых начинаниях. Его отличает божественная и земная мудрость, и его спутницы-жёны — Буддхи-разум и Сиддхи-успех. Астероид Ганеша символизирует прирученного слона.

Божественную и демоническую природу совмещает в себе иранская вещая птица Симург, исцелившая героя Рустама. Способность Симурга к врачеванию связывают с древним мифом об орле, принесшим с Неба на Землю первый росток жизни. Симург также борется с драконом, что напоминает битву громовержца или помогающего ему Кузнеца со Змеем, отражённом в звериных образах как поединок орла и змеи.

Симургу родственен славянский Семаргл — птица с головой собаки, связанная с корешками растений, и исполняющая функции целительства и охраны молодых всходов. Их авестийский собрат Сэнмурв предстаёт в виде разумного животного с головой и лапами пса, в рыбьей чешуе и с крыльями, что отражает его пребывание во всех четырёх стихиях и в этом смысле делает аналогичным Митре. Индийский Семар выступает как божество, специально посланное на Землю для покровительства людям, в роли воспитателя и советчика. Воплощая, кроме небесного, чувственное земное начало, прах и несовершенство, Семар, подобно Кузнецам, имеет уродливую внешность карлика, но в то же время называется отцом солнечного бога Сурьи.

Имя божественного коня Хирона, подобно имени кузнеца Кусара-и-Хусаса происходящее от сheir — "рука", можно перевести как "искуснейший" (того же корня немецкое hand — "рука", от которого происходит русское слово "художник"). Хирон — целитель, знающий травы и передавший свои знания Асклепию, воскрешавшему людей. Ему не чуждо искусство, поскольку именно он научил Орфея петь так, что тот покорил своим голосом даже неистовых духов ада. Имя жены Хирона Харикло напоминает прекрасных харит. Хирон — друг Геракла, научивший его искусству борьбы и пытающийся примирить героя и своих диких соплеменников-кентавров. И когда Геракл, вступив с кентаврами в конфликт, случайно ранит его отравленной стрелой, Хирон, страдая от незаживающей раны, отдаёт герою своё бессмертие. По другой легенде он отказывается от вечной жизни в обмен на освобождение Зевсом Прометея.

С этим образом смешивается образ другого кентавра — Фола, также друга Геракла, случайно убитого им в стычке с кентаврами. Эти сюжеты напоминают нам о любви хозяев к своим коням и глубокой скорби героев по случаю кончины их верных спутников-скакунов (вспомним крылатую фразу "Пол-царства за коня!"). По легенде Фол угощает Геракла вином, и на запах сбегаются разгневанные кентавры. Фол, в отличие от табуна диких лошадей, принимает сторону Геракла, что подчеркивает его отказ от низшей природы — до потери себя, как это нередко происходит у Весов. Этот культурологический смысл несет астероид Фол (Pholus), интересный своей дальней для астероидов орбитой, заходящей далеко за общепринятый разум Юпитера к стихийным сферам Нептуна. Правда, к кичу и сумасшествию ("на гране фола": от фр."fol"—"безумный"), как считают некоторые наши астрологи, астероид Фол непосредственно не имеет отношения, так как имя кентавра пишется иначе и, вероятно, связано со смыслом "кривоногий" или "живущий в пещере".

Кровь ударяет в голову не Весам, а противоположному знаку Овну, и на внезапное буйство в гороскопе должен указать интересный астероид Ата, названный именем богини безумия, побудившей Геракла в припадке ярости убить своего учителя и детей. Стихию одержимости несет планета Марс, об этом подробнее в архетипе Овна.

С идеей культурного поведения связан кентавр Амик: сын Посейдона, который в соревнованиях убивал мореплавателей, посещавших его страну. Он вызвал на битву и аргонавтов, но Полидевк, один из близнецов-Диоскуров – а близнецы в мифологии обладают сверхъестественным происхождением и необычайной силой! – победил его, взяв в него обещание не нарушать законов гостеприимства, и вопросы их нарушения-соблюдения может символизировать дальний астероид Амик с циклом 126 лет, орбитой порой сближающийся с Нептуном.

В отличие от психологической трактовки символа лошади как физической природы человека (которую мы можем найти у Юнга или в образе кентавра как получеловека-полуконя), образ лошади в мифологии (как и в гороскопе) подчеркивает, как ни странно, культурные качества. Лошадь — помощник цивилизованного человечества, и в этом смысле интересен сказочный образ страны благородных лошадей-гуингмов, вышедший из-под пера Джонатана Свифта. В сказке, по сравнению с благовоспитанными лошадьми, невоспитанные люди ведут себя как дикие звери. Создав такой образ, сатирик вполне попал в архетипическую идею знака Весов, которому всегда недостает в мире культурного поведения: может быть, потому что сам он родился в знаке Стрельца, который считается экзальтацией Хирона (или других планет архетипа Весов).

Греки сопоставляли небесное созвездие Стрельца с Хироном или Фолом. Планетоид Хирон, главный реальный астрологический покровитель знака Весов, в гороскопе символизирует собой весь спектр качеств этого знака, делая человека крайне приятным в общении и сообщая миролюбивое настроение дню. Мирные договоры во II-й Мировой войне были заключены тогда, когда Хирон соединился с Юпитером и Нептуном. Практически планетоид чаще всего обозначает общую гармонию взаимодействия, любовь к искусству, занятие живописью и музыкой, преподавание и мягкие методы медицины (терапию, гомеопатию), но также указывает на избирательность (подобно тому, как Хирон отличается от других кентавров). Непосредственно для образа учителя можно использовать астероид Ментор, названный в честь друга и помощника Одиссея, воспитателя и советника его сына во время скитаний Одиссея на чужбине. Имя Ментора стало нарицательным обозначением воспитателя,  добросовестного и даже несколько занудного — что тоже очень свойственно знаку Весов.

Интересно, что планетоид Хирон был открыт американским астрономом Чарльзом Ковалем, фамилия которого (от "ковать"), как и имя (от гер. karl —"умелый") возвращает нас к образу искусного кузнеца. Значок Хирона, возникший из изображения буквы "К" (инициала фамилии Коваля) на шарике планетки, по форме напоминает ключ, и астрологи часто говорят, что Хирон — это ключ между высшим и низшим мирами (так как его орбита проходит между Сатурном и Ураном: миром материи и миром идей). Такая ассоциация оправдана не только внешним сходством, но и более глубокой аналогией: слова "ковать" и "ключ" восходят к одному индоевропейскому корню keu, который звуком напоминает удары молота по наковальне и ассоциируется с рукотворным созиданием человека, возвышающим его над миром природы до величия Творца.

"Ключ сильней замка",— утверждает русская пословица: всякая проблема подвержена решению в эволюционном творчестве человека. Оно беспредельно, как стихия духа-воздуха, — и всё же имеет рамки: как воздушная атмосфера ограничена притяжением Земли.

*       *       *

Астероиды архетипа ВУЛКАНА предстают перед нами как этическая и эстетическая граница, ограждающая мир от стихийных битв: единый нравственный договор между людьми. Это древние ритуалы, создавшие современное культурное взаимодействие, основанное на принципах равенства и справедливости.

Это абстрактно-возвышенное отражение жизни в мышлении, подобие самого верха и самого низа, себя и другого, внешнего и внутреннего и выбор между ними. Это закон равновесия, стоящий над понятиями добра и зла, и соразмерность, служащая основой красоты. Это искусство и творец, растворяющий себя в мировом процессе творчества.

Это искусность и искусственно созидаемая человеком реальность, ставшая возможной благодаря овладению стихией огня: в самом человеке символизирующей энергию его инстинктов. Это сфера, где человек независим от природы, от борьбы за существование, страдания и смерти. Это утопия его всемогущества и свободное следование своему эволюционному пути — на первом витке спирали культурного развития, связанного с предпочтением стабильной жизни внутри цивилизации.

 

Однако в астрологии есть гипотеза, что архетип проявляет свои качества в полной мере лишь тогда, когда она становится для нас не только мифической, но и физической реальностью. И пока Весы не вернули себе античного управителя – божественного Кузнеца – творческая роль этого архетипа невидима в обычной жизни, как будто бы она действует только среди избранных ею созданий, посвятивших себя политической дипломатии или высокому искусству. Образ законодателя и творца культуры недостаточно реализован и у самих представителей знака Весов, которые, в идеале, должны сделать его доступным всему остальному человечеству.

И пока не видно значение разнообразных цивилизаций ради создания многополярного мира, минорная планета Весов, находящаяся за Плутоном, не торопится быть названной актуальным образом архетипа культуры (например, Квирина по традиции римских богов, поскольку Вулкан уже есть).

Для средневекового астролога Сатурн жёстко ограничивал Солнечную систему фатализмом судьбы. Сейчас для нас гранью реальности стал Плутон — потусторонний мир смерти или злых сил. Но если миролюбивый контакт с иными цивилизациями (иными плоскостями земной реальности) станет необходимостью, управитель Весов по системе 12-ти планет несомненно даст о себе знать, оставив септенер средневековью. Ведь именно он отвечает за понимание неведомого, переводя электрические разряды мысли Урана в человеческие слова Меркурия. Именно он заведует высшими законами гармонии, на основе которых только и может произойти контакт с иными мирами. И ему придется играть свою практическую роль в гороскопе — которая пока что ещё не востребована.

Соответственно можно сказать, что поскольку ХИРОН был открыт в 1977 году и принят сообществом астрологов, мир уже понял роль просвещения и воспитания, и следования этическим и эстетическим критериям поведения. К этому осталось добавить дружественную позицию по отношению к своим и чужим, идеи мирного сосуществования и мультиперспективности развития, бескорыстную помощь, — и овладение эволюционным процессом космического творчества, которым правит свобода выбора.

 

МИФОЛОГИЯ ХАРАКТЕРА ВЕСОВ

 

Те, кто живет по законам знака ВЕСОВ, наследуют от Митры стремление ко всеобщей гармонии, основанной на культурных правилах общественных взаимоотношений. Это проявляется в их такте и деликатности, готовности понять других и принять их позицию. Повседневные ритуалы жизни, которым они неукоснительно следуют, хранят цивилизацию, которая отделяет себя границей этики и красоты от анархии стихии и звериной правоты сильного. Как стихию огня, они обуздывают борьбу человеческих страстей силой миролюбия. Правда, это порой оставляет все бури человеческого существования за пределами их восприятия, делая недоступным жизненный драматизм и обуславливая формальное отношение к жизни. Подмена истинных чувств ритуалом оставляет человеку роль оформителя, но не участника событий.

Уход от конфликта лишает знак Весов энергетического толчка, обуславливая его консерватизм и тенденцию к элитарности. Создавая земной рай в изящной раме этикета, Весы склонны выделить свой, более узкий, мир внутри уже существующего, чтобы довести его до совершенства путём вивисекции: консервируя и выхолащивая его. Но чтобы достичь более высокого плана гармонии Вулкана, не надо строить барьеры внутри самого бытия: надо создать возвышенную модель мира, которая принимала бы всё, что есть, оставляя место для будущей перспективы. Такой взгляд на мир предполагает творческий подход: именно так творили свою реальность культурные демиурги, подобные Брахме или Птаху. И чаще всего его являет абстрактная наука и искусство, выявляя универсальный закон подобия мысли и бытия.

Тех, кто рожден в самое изящное время года — золотую осень — привлекает любое проявление совершенства и красоты. Эстетизм этого знака заставляет вспомнить о мастерстве Гефеста и других мифологических кузнецов, покровителей искусства и ремесла. В быту мастерство Весов чаще всего проявляется в способности найти синтез разных граней бытия и примирить конфликтующие стороны, поскольку они понимают, что противоречия возникают только из-за несбалансированного использования качеств этих сторон, и обладают даром совместить в себе, а через это и в жизни, разные позиции. Также Весы умеют создать творческую атмосферу в коллективе, наладив взаимодействие людей согласно их интересам и находя каждому своё место и назначение в социальной гармонии общества, подобно культурным героям древности, Фу-Си или Хеймдаллю, впервые распределившим социальные роли людей.

Через призму установленного права-договора уравновешивая интересы разных сторон, знак Весов вершит справедливость, охраняя сообщество от эгоизма личности. Но растворяя себя в общей гармонии высшего закона, как творец Вишвакарман, человек теряет собственную позицию, а это ведёт к суду по букве, а не по сути, а потому и к безответственности. Потому установки Весов доводят до реализации обычно другие, более принципиальные знаки, и их функция жизненного творца и судьи переходит Льву, подобно тому, как идеи Водолея воплощает Стрелец.

Теряя себя, представители знака Весов нуждаются в совете и поддержке, хотя, понимая проблемы других, и сами являются хорошими советчиками — как Ишум, уговоривший Эрру прекратить разрушение Вавилона. Весы — лучшие в Зодиаке партнёры, способные оказать помощь не только сочувствием, но и делом — ведь именно божественный Кузнец сковал громовержцу оружие его победы. Однако собственная склонность к компромиссу и слишком быстрая перемена взглядов делает их ненадёжными друзьями. Поддерживая равновесие сил, этот знак ненароком проявляет коварство и не упускает случая помочь и враждебному лагерю, подобно тому, как Тваштар создал змея Вритру, главного врага божественных сил.

Говоря о знаке творчества, доступного избранным представителям человеческой цивилизации, надо также не забывать, что уход в абстрактное творчество, возвышая людей над добром и злом, заставляет забыть о естественных потребностях души. Он делает человека, подобно Каину, виновным в том, что, творя мертвые инструменты прогресса, он разрушает живое. Поэтому охрана экологии остаётся самой важной задачей цивилизации, а проявление живых реакций души — самой важной проблемой тех, кто служит мастеру-духу. Создавая искусственный мир бытия, Весы во многом атеисты. Но, как золотая дева Ильмаринена, творения человеческих рук не могут сравниться с тем, что создал Бог.

Весы обычно не очень любят свежий ветер стихий и, выходя за рамки налаженной культурной жизни, в столкновении с естественными процессами природы, как и в мире собственных неустойчивых чувств, подобны хромающему Гефесту. И эта слабость порой украшает их: ведь когда-то именно человеческая слабость и стремление найти опору вне себя, в искусственных приспособлениях и инструментах, позволила явить блеск цивилизации, построенной на законах гармонии и разума. В своих отвергающих грубую силу неуверенных стремлениях, порой слишком тонких и изящных для понимания их окружения, деликатные Весы творят красоту человеческой мечты, которая когда-нибудь станет реальностью.

 

Табл.10

      АРХЕТИП ВУЛКАНА/ХИРОНА В МИРОВОЙ МИФОЛОГИИ

Древние цивилизации народы, регионы	характер и функции богов
	мировая гар- мония, дого- вор, община	творчество, ремесло, цивилизация	овладение огнем, божест- венный кузнец	помощник богов и людей
ЕГИПЕТ	Птах	Птах
СЕМИТЫ и Библия	Усой (Эдем) (Соломон)	Хусор	Кусар-и- Хусас (Каин)	Кусар-и- Хусас
ДВУРЕЧЬЕ и МАЛАЯ АЗИЯ	Ишум (Иштаран)		Хасамиль	Ишум, Мумму Нуску
ИНДИЯ и ИРАН	Митра/Мифра Брахма, Гана Бхага, Дхарма Айрьяман (Абхирати)	Митра/Мифра Брахма Тваштар Вишвакарман	Кава, Агни, Атхарван Тваштар Вишвакарман (Матаришван) Майя	Симург/ Сэнмурв Тваштар Ганеша Рибху
ГРЕЦИЯ	Эйрена, Фемида (Гименей)	Гефест (Дедал)	Гефест	Гефест Хирон
РИМ и ЭТРУСКИ	Квирин, Вофион Пакс, Термин Конкордия	Минерва, Менрва	Вулкан Велханс/ Сефланс	(лары) Менрва
ГЕРМАНЦЫ и КЕЛЬТЫ	Хеймдалль Риг, Форсети Митотюн (Тевтат)	Луг/Ллеу	Вёлунд Логи Гоибниу/ Гофаннон	Вёлунд, Гоибниу, Тьялви, Тьяцци, Регин
ПРИБАЛТЫ	Лигичус	Ильмаринен	Ильмаринен Кальвис Телявель	Кальвис Телявель
СКИФЫ и СЛАВЯНЕ	Сварог (Рай) Радегаст (Кузьмодемьян)	Сварог Сварожич	Сварожич Радегаст, Кий (Кузьмодемьян)	Симаргл
КИТАЙ и ЯПОНИЯ	Фу-си (Жу-шоу)	Пань-гу Фу-си	Суй-жэнь Лу-бань Амацумара	Лу-бань
ИНДЕЙЦЫ	Кецалькоатль “Толлан”	Кецалькоатль	Шиутекутли	Кецалькоатль
АФРИКА	Унвали, Огун, Аноче	Аноче	Мулунгу, Огун	Аноче
ОКЕАНИЯ АВСТРАЛИЯ	(Моихеке)	Буэ, Иуа	Эдао	Байаме Дарамулун

 

ХАРАКТЕРНЫЕ  СИМВОЛЫ:

 

граница, ограда (городская стена), лабиринт, кольца (обручальные) — отделение культурного от дикого;

сад (парк), дворец, "воздушный замок", "парадиз" — моделирование идеального на земле;

кузница (наковальня, металлы), мастерок — символы рукотворного мастерства;

весы, угольник, циркуль — символы измерения и соразмерности.

 

ЦВЕТА (и их психологическое воздействие):

стронциановый-желтый — утонченность, внимательность, неустойчивость, искусственность

розовый — приятность, любезность, зависимость

бежевый с бирюзовом — уравновешенность чувств и идей

 

ТИПИЧНЫЕ МИФОЛОГИЧЕСКИЕ И СКАЗОЧНЫЕ СЮЖЕТЫ:

(описывающие сценарии влияния планет Вулкана и Хирона,

как и мистерии событий VII дома партнерства):

 

Учреждение законов. Проведение границы между государствами. //Спор Ромула и Рема. Тысячеглазый Митра.— Культурное законодательство. Разграничение сфер.

Установление ритуалов культурными героями (добывание огня, жертвоприношение, ритуалы брака). //Индийский Атхарван, китайский Суй-жэнь и др. — Правила взаимодействия.

Строительство земного рая. //Толлан индейского Кецалькоатля. Город Трипура, построенный Маей для асуров. — Создание благоприятных условий существования и развития.

Кузнец — строитель Вселенной. //Золотые чертоги, небесные дворцы богов. Финикийский демиург Хусор, индийский творец Тваштар. — Творческая роль человека.

Магия кузнечного ремесла. //Искусство адыгейского Тлепша или русского Кузьмодемьяна. Сказка "Волк и семеро козлят", где кузнец кует тонкий голос волку.— Высокие цели созидания.

Кузнец — помощник Царя, кующий оружие его победы. Битва Кузнеца с силами зла. //Перуны Гефеста, палицы Кусара-и-Хусаса. Легенда об основании Киева.— Охрана культуры.

Чудесные деяния мастеров прошлого. Поиск бессмертия. //Самоходная повозка Лу-баня, крылья Дедала. Легенда о Дунфан Шо.— Утопии (потом становящиеся былью).

Слабость Кузнеца. Отход от природного естества. //Хромота Гефеста и Вёлунда. Германские карлики-цверги. Дева Ильмаринена. — Отрыв культуры от природы.

Склонность культурного героя к компромиссу и предательству. //Гефест и Прометей. Кусар-и-Хусас, Пиркуши. Кецалькоатль. Авель и Каин. — Формализм закона (закон выше истины).

Животные-помощники человека. //Хирон, Симаргл, Ганеша. Многочисленные сказки, где герой сочувствует зверю или птице (не убивает их на охоте, героиня кормит животное и др.), и те потом оказывают человеку неоценимую услугу ("Кот в сапогах"). — Сила культурного поведения.

 

 

ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ АРХЕТИПОВ

 

Трактовки аспектов Хирона мы взяли шире его мифологического образа, проецируя на этот планетоид архетип Весов в целом. Поэтому они будут применимы и к аспектам ВУЛКАНА, если он будет открыт.

 

ХИРОН и САТУРН. Это культурное строительство, которое напоминает о первопредках (Арьямане, Кецалькоатле и др.), давших человечеству законы его жизни, охраняющие его от влияния диких стихий. Гармония этих планет символизирует налаживание и закрепление деловых отношений и взаимодействие с законом. Закон (Брахма, Митра) формирует защитную стену вокруг культуры, отражающую экзальтацию Сатурна в Весах. Её иллюстрирует образ проведения границ между странами (Квирин, Термин), а в быту — разграничение сфер влияния. Яркий исторический образ охраны своей культуры являет Великая Китайская стена, призванная защитить Китай от набегов кочевников.

Экзальтацию Сатурна в Весах воплощает также образ божественного Кузнеца как строителя законченных форм (Гефест, Тваштар, строившие богам дворцы и др.). Гармонию этих планет отражает португальская пословица: "Время — наковальня, на которой куют будущее." Экзальтация Сатурна в Весах обозначает мастерство, приводящее к совершенному результату,— и становление личности в процессе созидания. Здесь можно вспомнить, что и сами люди были сотворены в результате рукотворного созидания творца-гончара, лепящего человека из глины (египетский Хнум, шумерские Энки и Нинмах).

Конфликт Сатурна и Хирона препятствует сотрудничеству, гармоничному и законному достижению надежных результатов. (Дисгармония этих планет проявила себя в 1991-1995 годах, опустивших нашу страну в бездну беззакония). Это тот случай, когда гармония не может найти законченную форму, а достигнутый результат не приносит общественного одобрения.

 

ХИРОН и УРАН. Это образ взаимодействия двух демиургов — природного и культурного творца (Варуны и Митры, Вяйнемейнена и Ильмаринена), помогающих друг другу в созидании. Оно возвышает профессию Кузнеца до роли демиурга (Хусор, Вишвакарман), и уподобляет человека Творцу. Гармония этих планет приносит свежую струю в развитие культуры и творческие способности как в сфере мысли, так и в сфере практических изобретений. Можно вспомнить чудесное творение кузнецами любых предметов, даже песен и слов, утопию создания крыльев мастером-Дедалом или хромым кузнецом-Вёлундом, или самоходную повозку Лу-баня.

Взаимодействие Урана и Хирона символизирует культурную роль человека и его участие в эволюционном созидании. С 1951 по 1990 годы эти планеты находились в оппозиции, что ограничивало свободное творчество людей.

Дисгармония энергий Урана и Хирона вместо акцентирования высокой роли каждого человека как существа, избранного к роли творца, приносит избирательность и снобизм. При доминировании Хирона творчество носит лакированно-салонный характер мертвых конструкций, оторванных от жизни и не способных к полету в будущее (Солнце и Луна Ильмаринена, которые не светят). А при чрезмерном Уране без меры Хирона создаются монстры анархии и вычурного модернизма, разрушающего понятия о красоте и нравственности. Это те творения Урана (гекатонхейры, сторукие и пр.), которые остались за пределами этого мира и не стали основой будущего творения.

 

ХИРОН и НЕПТУН. Эти две планеты объединяет понятие гармонии Вселенной сверху донизу. В мифологии их взаимодействие отражает образ бессмертия, подвластного кузнецам (Вулкану, Ильмаринену), и утопии создания земного рая (Толлан Кецалькоатля). Хирон и Нептун близки идеей высшей (гуманистически милосердной) законности и нравственных правил поведения.

Природное всеприятие Нептуна помогает цивилизованному Хирону сохранить связь с божественной тайной мироздания — и творить искусственный мир в опоре на его эмоциональное богатство. А Хирон находит приемлемое культурное выражение тех подсознательных импульсов, которые рождает душа мира в своих глубинах.  Ту же роль исполняет Юпитер по отношению к Нептуну, но они ведут борьбу: проверенная временем идеология Юпитера сталкивается с живым чувством момента. Внешняя культура Хирона его просто принимает и выражает. Но дисбаланс этих планет приносит поверхностность восприятия.

Гармония этих планет хорошо ощущалось в начале 60-х годов, когда они составляли тригон, диктуя тонкость и деликатность взаимоотношений между людьми, идеалистическое восприятие мира и высокие мотивы поступков. (Это можно видеть в песнях того периода, трогающих тонкие струны души.)

 

ХИРОН и ПЛУТОН. Это образ тесной связи Кузнецов, владеющих огнем недр, с подземным миром: германских гномов-цвергов или грузинского Пиркуши, кующего оружие демонам. Этот аспект показывает, что человек может распорядиться достижениями культуры во зло, обнажая демоническую сторону человеческого творчества, порой отбирающего энергию у самой жизни. Такой образ воплотил кентавр Несс, который, умирая, подговорил Деяниру продлить любовь своего супруга Геракла при помощи его отравленной крови.

Весы укрощают подземный огонь, вводя стихию в рамки культуры, что показывают тихие и мирные 70-е годы Плутона в Весах (которые бурное время последних лет классифицировало как период застоя). Однако соединение Плутона и Хирона сопутствовало также началу Великой Отечественной войны, что может напомнить о кознях и предательстве Кузнеца. Сочетание этих планет — образ гармонии, идущей на поводу обстоятельств момента. Его живописует борьба за пояс Гармонии, скованный Гефестом и переходивший из рук в руки, везде сея раздор и смерть. Этот образ обозначает напряженнейшее взаимодействие, свойственное этим архетипам (и зависть как пружину внутреннего соревнования).

Конфликт этих близко родственных планет (одна из которых имеет знак "-", а вторая "0") — противоречие между гармонией момента, человеческой реальностью и принятым соглашением людей с одной стороны — и истиной, как она предстает в природе, сама по себе, независимо от культурных норм. Здесь можно вспомнить фразу: "То, что относится к договору, не относится к истинной речи". Но все же победить должен договор людей, поскольку он отражает высшие законы по отношению к истинам материального бытия: которые являются лишь обрамлением божественного творения. Так кузнец Кий побеждает Змея и пашет на нем борозду вокруг построенного им города (Киева). А тело его врага становится рекой: охраняющей мирную жизнь от вторжений неприятеля.

Потому, несмотря на коварство кузнеца, ради общей гармонии служащего "и нашим, и вашим", и силу конфликта, высвобождающего разрушительные силы, в столкновении этих планет в конечном счете берет верх Хирон, направляя энергию разрушения на созидательные цели. (Так регламентация отношений людей берет верх над их страстями).

 

ХИРОН и ВЕНЕРА. Сочетание этих планет — брак мастера-Гефеста с богиней любви Афродитой, символизирующий регламентацию и красоту отношений в культурном мире и созидание гармонии. Образ Кузнеца, строящего дворцы богам, подчеркивает изящество его супруги. Этот аспект обозначает партнерское взаимодействие, дает способности к искусству или просто делает людей очень приятными в общении, обаятельными и деликатными.

Поскольку божественные Кузнецы куют взаимоотношения людей, гармония Венеры и Хирона помогает неформальным отношениям. Ей может соответствовать образ своего маленького рая. Слияние этих планет в одно целое иллюстрирует образ Си-Шэня (описанного в мифологеме Венеры): бога брака и чувственного наслаждения, сгребающего в корзину золотые и серебряные слитки.

Но говоря о дисгармонии этих планет, уместно вспомнить миф о сети Гефеста, ловящей Афродиту с Аресом. Он проявляет конфликт между формальным законом и природными чувствами: когда внешне боги на стороне обманутого мужа, а чувствами с виновной Афродитой.

Формальное следование установлениям нередко противоречит естественной гармонии. Например, многие переименования в нашей стране раньше и теперь в большинстве своем носят идеологический или формально-исторический характер вопреки чувству красоты и природной адекватности. (Так красивое и резонирующее с местным эгрегором имя Ленинград /местные названия — Нева, Ладога, Неволинна/ вновь сменило одиозное и диссонирующее С.Петербург, которое избегал употреблять ещё Пушкин.)

 

ХИРОН и МАРС. Культурная мудрость Хирона и свежая струя жизни Марса вместе формируют образ богини справедливой войны Афины (римской Минервы), которая была покровительницей искусства и мастерства. Эти архетипы роднит эволюционная идея укрощения стихии (огня) и овладения инстинктами, присущая и богам войны, и божественному Кузнецу.

Гармония Марса и Хирона помогает создавать такие прогрессивные культурные модели отношения людей, где учитываются личные интересы каждого, где человеку не нужно доказывать свои права и он может наилучшим способом раскрыть свои способности творца. Это образ социальной взаимопомощи и примирения личности и общества. Его воплощают боги общины: Хеймдалль или гостеприимный Радегаст — бог огня и общинного очага, вокруг которого все собираются вместе.

Дисбаланс этих энергий — опора на право сильного ("против лома нет приема") и неуравновешенные законы, порождающие ситуацию разделения классов внутри общества, когда интересы одной группы людей прямо противоречат другим (чем больше денег скапливается у предпринимателей, тем ниже уровень жизни всех остальных). Такая ситуация как раз и призывает на помощь вооруженную Афину с её мудрым законодательством ради налаживания гармонии между людьми.

В личном гороскопе конфликт Марса и Хирона может стать причиной одиночества. Он делает волю человека плохо согласующейся со стремлениями других людей и общепринятыми нормами поведения. При доминанте Хирона это лишает его коллективных энергий творчества, ослабляя его инстинкты. Без этих внешних сил созданное им может оказаться безжизненным, как кукла Ильмаринена. Девиз этого аспекта — "Куй железо, пока горячо". Если человек ловит прогрессивную струю жизни, то даже полное подчинение себя творчеству искусственного мира не лишит его энергии.

 

к анонсу новых книг

 

продолжение: "Земной порядок", "Дар жизни", "Лик бессмертия", "Люди как боги", ”Расцвет природы”, ”Воин и пастырь"

 

вернуться к главам “Пучина Хаоса”, ”Свет Небес”, ”Закон судьбы”, "Царь и Бог”, ”Власть недр”

 

к обзорной главе “Эволюция человечества как зодиакальный круг”

 

вернуться на главную страницу