Семира (Щепановская Елена Михайловна, канд. филос. наук)
СВЕТ В МИФОЛОГИИ И ДУХОВНОЙ КУЛЬТУРЕ
Плутон в Водолее и астероиды света
Тема доклада – описание той семаники, которую содержит понятие света. Несмотря на кажущуюся простоту, оно очень широкое и таит в себе крайности, поскольку возвращает нас к одному из первых архетипов, которые стали осознавать древнейшие люди.
Астрологически, это архетип Водолея, и связанные со светом определения и образы описывают те тенденции, которые скоро развернут себя в мире при вхождении Плутона в Водолей.
СВЕТ КАК ЕДИНЫЙ БОГ
Свет ясного неба – универсальный образ Бога в мифологическом сознании всех мировых культур. С ним связан так называемый первичный монотеизм, сущестствовавший до многобожия в развитых пантеонах богов (что отмечал Ф. Шеллинга и вслед за ним В.С. Соловьев. Само слово "бог" в индоевропейских языках (в романских: лат. deus, франц. Dieu, греческом (theos), индийском и др.) ведёт начало от и.е. корня deiwо, обозначающего сияющее ясное небо, свет дня, откуда происходит и наше слово «день» (английское «day»). К этому корню восходят имена праиндоевропейского Дейвоса, греческого Зевса, римского Януса (Диануса), Юпитера (от Jovis/Diovis Pater: "отец света"), индийского Дьяуса, другое имя которого Прахабса: «сияние»; балтийского Диеваса, германского Тиу /Тюра, хеттского Шиу/Зива и других небесных богов.
"Почитание света пронизывает все человеческое бытие, — пишет ещё в 19 веке мифолог Узнер в книге "Имена богов". — Основные черты этого культа являются общими для всех ветвей индоевропейской семьи народов, более того, они распространены еще шире; до сего дня мы, в значительной степени бессознательно, находимся под их властью… живой ищет "места под солнцем", "появиться на свет" значит родиться, а когда человек умирает, то "свет меркнет" в его глазах и он "покидает свет"…»[1]
Как родился этот универсальный образ?
Этот архетип, укоренённый в нашей психике, породили первые миграции людей по земным просторам после выхода из лесной ниши. Пока первые люди заселяли пространства Земли, светлое небо было гарантом хорошей погоды и предупреждало об опасности.
ВОЗНИКНОВЕНИЕ СВЕТА – ПОЛЯРИЗАЦИЯ НАЧАЛ
Свет, как и небосвобод, мыслится творцом и началом творения (кроме библейского Саваофа, можно вспомнить индейского Чимингагуа, прежде всего создающего свет и птиц, чтобы они разнесли его по миру). Старшая дочь бога греч. Неба Урана носит имя Тейя – свет (от вышеупомянутого корня). Есть астероид Тейя, который может символизировать изначальный свет.
Вернёмся к процессу творения и свету как его основе.
Мы начали с образной логики древних, которая остаётся актуальной и сегодня, формируя разные грани архетипа небесного света и сотворения мира – а также образ планеты Уран и знака Водолея. И здесь наиболее интересно, что мифологическая логика творения смыкается с современной наукой: свет – это действительно начало творения.
В мифологии, как и в физике, свет, как и движение воздуха-духа возникает путём поляризации начал. Представим себе сотворение мира, как это делали древние: все легкое устремляется вверх — говоря мифологическим языком, а более точно: вширь. А самое легкое — это свет, бесконечно рассеянный в пространстве, образуемом этим движением. Так формируется китайское Небо Тянь — перед тем, как породить все остальное. Согласно китайскому мифу, Тянь возникло из содержимого космического яйца, когда всё лёгкое и чистое поднялось вверх и образовало небесную твердь, а всё тяжёлое опустилось вниз и стало Землёй. Твердь небосвода создана из света — самого лёгкого материала Вселенной.
Движение электрического тока, освещающее наш мир в ночи, также предполагает поляризацию: а разделение противоположных начал (в мифологии отделение Неба от Земли, а в науке разделение вещества и антивещества) мыслится основой творения. Поляризация протонов и электронов — основа существования света: в юной Вселенной густой туман электронов не давал свету распространяться, пока движение электронов не замедлилось и протоны не притянули их. Появление света вполне научно сигнализирует о начальной фазе творения материи! И это подтверждает мифологический образ отделения Неба от Земли как основу сотворения мира.
МИФЫ ОТ ОТДЕЛЕНИИ НЕБА ОТ ЗЕМЛИ
Образ разъединения двух начал Вселенной мы находим практически в любой мифологии. В египетском мифе его совершает бог воздуха Шу, отец Неба и Земли. Геб ("земля") поссорился с Нут ("небом") за то, что она каждый день поедала своих детей — Солнце, Луну и звёзды, попеременно исчезающих с небосвода. И Шу ("пустота, свет") вынужден был разъединить супругов: он поднял Небо над головой и удерживает его в таком состоянии.
В греческом мифе небесный бог также виновен в гибели своего потомства: Уран, постоянно рождающий чудовищ и недовольный своими творениями, прятал их снова в чреве матери-Земли Геи. Изнемогая от непрерывного бремени рождения, Гея попросила Кроноса оскопить отца. Этим актом Кронос навсегда отделил Небо от Земли и закрепил кардинальное противопоставление, на котором основывается мир.
В шумерской мифологии Небо-Ан и Земля-Ки или Ураш ("земля") были рождены морем-матерью Намму и находились в нерасторжимом слиянии. Их разлучил их сын: воздух-Энлиль, который также считался создателем Земли. В индийской мифологии владыка небесных вод Варуна разделяет Притхиви-Землю и Дьяуса-Небо.
Отделение Неба от Земли, где пассивная Земля остаётся на месте, а активное Небо отрывается от неё и удаляется, мыслится закономерной необходимостью. Оно связывается с возникновением света и нужно именно для того, чтобы свет существовал. Так, в новозеландском мифе Ранга (Неба) и Папа (Земли), сотворив мир, не выпускали друг друга из объятий, и мир покрыла тьма. Тогда их дети-боги решили разъединить родителей. "Отец лесов" Тане-Магута сказал своим пяти братьям: "Пусть Небо станет высоко над нами, а Земля ляжет под нашими ногами. Пусть Небо сделается нам чуждым, а Земля останется близка, как наша мать и кормилица." Он лёг на землю и ногами уперся в небо. Ранги и Папа с проклятьями застонали, но Тане-магута, отбросил Небо далеко, и они навсегда остались разъединёнными. Но любовь Неба и Земли не прекращается: теплые вздохи Земли и поныне возносятся к Небу в образе туманов. А беспредельное Небо, тоскуя долгими ночами в разлуке с супругой, часто проливает слезы на её грудь, и это капли росы.
В поздних мифах о культурных героях творение предстаёт таким же динамичным процессом отделения тяжёлого от лёгкого, твёрдого и определённого от жидкого и бесформенного: подобно тому, как из молока получается творог или масло путем брожения или пахтания. Так японские творцы Идзанаки и Идзанами вращают копье в океане, пока из него не появляется суша. А в индейском мифе творение осуществляет ворон: он отделяет сушу от моря, взбивая первозданные воды своими крыльями.
Аналогичный процесс разделения происходит в психике при рождении мысли. В средневековье процесс, аналогичный творению как разделению начал, отражает алхимическое понятие сублимации, рисующее плотно закрытый сосуд, холодный сверху и подогреваемый снизу. Под действием внутренней реакции очищенные элементы поднимаются вверх, а тяжёлые выпадают в осадок, и это напоминает мифологический процесс творения. В результате сублимации происходит высвобождение энергии, которое может рассматриваться и как полёт мысли. Психолог Э. Эдингер показателем такого процесса в психике людей считал сны о полётах, когда интуитивному осознанию себя во сне удаётся приподняться над темным хаосом бессознательного[2].
ПРОСТРАНСТВО СВЕТА – ОСНОВА ТВОРЕНИЯ
Какие ещё мифологические образы иллюстрируют эти идеи?
Согласно мифу об отделении Неба от Земли, для творения прежде всего необходимо светлое пространство. Пустота вакуума не отражает света и потому воплощает тьму. Светится атмосфера, отсюда параллель света и воздуха (позже духа). Свет, заполняющий воздушное пространство, олицетворяет индийская Адити — "несвязанность, безграничность". Адити – мать семи или двенадцати основных богов Адитьев, один из которых — главный бог индийского пантеона Индра. Это название отразилось в имени астероида Aditi, который может символизировать непривязанность, освобождение простора для нового творчества и светлую перспективу.
Греческое понятие безграничности апейрон выступает как изначальная материя, которая существует в вечном движении, у одного из первых натурфилософов Анаксимандра. Апейрос, по-гречески, – это не только беспредельное, но неизведанное, это неопытность, незнание, а также проверка, испытание (мы видим в этом слове набор уранической семантики).
Слова простор и пространство восходят к индоевропейскому корню stel ("расширять"). Свет расширяет наше пространство. Неслучайно, если стены комнаты покрасить в голубой цвет неба, она будет казаться больше.
От корня stel- ведёт начало также слово "строить". Свободное пространство располагает к тому, чтобы там что-то было построено: и если в душе человека есть простор, он открыт творчеству; если он несвободен внутренне, не найдёт времени и сил строить что-либо новое.
Внутреннее освобождение для творчества нового – духовная суть планеты Уран. Об этом писал Ницше, рисуя образ канатного танцора, призывая к лёгкости света и говоря: «Никогда не уставай! Дух тяжести не должен властвовать над тобою». Ницше родился под знаком Весов, местом второй экзальтации Урана.
СВЕТЛЫЙ ВОЗДУХ НЕБА – ОСНОВА ПОНЯТИЯ ДУХА
От образа светлого движущегося воздуха ведёт начало понятие духа. Поэтому света может служить хорошим архетипическим определением духа. Понятие духа ассоциируется с Небом, с его безграничностью и свободой (как и одушевляющая функция Творца, что соотносится с экзальтацией в Водолее Нептуна, планеты истока жизни).
Образ воздуха и небесного ветра столь же тесно связан с понятием духа и дыхания, как близко родственны и сами эти слова. Не только в русском языке: греческое pneuma ("душа") первично означало — "воздух в движении"; латинское anima ("воздух, дуновение, дыхание, душа") родственно греческому anemos ("ветер"), а psyche ("душа") идет от psycho — "дуновение, дыхание".
Еврейское понятие руах значит одновременно "дух" и "дуновение ветра" и созвучно арабским rih ("ветер") и ruh ("дух"); еврейское нефеш ("душа") соотносится с арабским nefosh ("дыхание") и аккадским npsh ("дуть").
Латинское spiritus: "дух" и "дыхание"— происходит от speis: "дуть, пищать" (ему родственно наше "писк").
Философ Лейбниц вспоминает эпизод, когда в составленном для готтентотов символе веры пришлось перевести термин "святой дух" туземными словами, означающими "нежный и приятный ветерок" именно в силу того, что греческие и латинские слова pneuma, anima, spiritus первоначально означали просто вдыхаемый воздух или ветер: "как одну из тончайших вещей, известных нам благодаря чувствам, а, желая ввести людей в область сверхчувственного, приходится начинать с чувств"[3]. Есть астероид Spirit, символизирующий дух.
Индийские атман и прана обозначают и дыхание, и душу. Согласно Майтри-упанишаде, воздухом (ветром) соединены между собою все существа, и он, как нить связывает этот мир с другим — есди же струны ветров обрубить, наступит конец света. На санскрите воздух называется "ваю", от va — "двигаться" и "дышать", которое родственно нашим "веять", "ветер" и "вой" и восходит к индоевропейскому weq ("веять"). Ваю — индийский бог воздуха и ветра и одновременно бесформенный и вечный принцип движения духа, который в человеке соответствует осязанию и ощущению чувствующей души.
СВЕТ И СВОБОДА
Идея света, которая ассоциируется с воздушным простором, воплощается в ещё одном древнем символе Неба — птице[4]. Как мы видели выше, небесные демиурги нередко начинают творение с создания птиц, как индейский Чимингагуа (чем-то напоминающих библейский Дух, носящийся над пустынными водами). Полинезийский Тангароа на заре времён сотворил птицу, которая летала над волнами, пока он не бросил в море камень, превратившийся в главный остров полинезийского архипелага.
В мифах южноамериканских индейцев творец Омам предстает в облике птицы. На острове Пасхи богу-демиургу и создателю людей Маке-Маке был посвящён культ птиц: первый нашедший птичье яйцо в этой церемонии на год становился "птичьим человеком", которого на руках: по воздуху, относили в особое место, где он жил год, воплощая собой верховного бога в образе птицы. Его именем назван дальняя малая планета Makemake (306 лет, 1500 км): в современном мире он, кроме конкретики птиц и яиц, может обозначать предвыборную (президентскую) гонку, или соревнования по плаванию – рекорды по сверхдальним заплывам (т.е. иметь юпитерианское значение).
Мифы о сотворении мира птицей есть и в фольклоре народов восточной Европы[5]. У многих народов параллельно с наблюдениями за ветром, молниями и т.д. существовало гадание по полёту и крику птиц: птицы находятся в свободном пространстве, и с неба должна прийти информация. В Риме было уважаемое жреческое сословие авгуров от avis «птица»: название августа (в честь императора Августа) и понятие августейшая особа восходят к авгурам. Сначала на земле определяли место, где гадать, потом следили за полётом: если птица летела слева, это считалось плохим знаком, справа - хорошим. Гадали и по тому, как птицы едят: если активно, стоит идти в военный поход, если пассивно, не стоит.
Образ птицы иллюстрирует и ещё одну водолейскую идею, связанную с Небом — идею свободы как беспрепятственного и безграничного движения. К этой архетипической связи образов восходит обычай ловить птиц, чтобы потом выпустить их на волю. А в христианстве птицы света – это крылатые ангелы. И таков же наш образ души.
Мысля свободными дух и душу, человечество и их представляло летающими, подобно птицам. До наших дней дожило представление, что душа после смерти возносится на небо. Вспомним также магический полет шамана – как показал М. Элиаде, его возможность нередко связана с упавшими с Неба камнями: кристаллами, нередко блестящими (хрусталь, кварц), символизирующими застывший небесный свет, которые использовались и в обрядах посвящения[6]. В.Я. Пропп связывает с ними образ хрустального гроба в сказках[7] (можно вспомнить сказку о мёртвой царевне и семи богатырях»).
Полёт, перекрывающий пространства и миры, — основа духовного. В рамках материальной зависимости духовное исчезает (потому сложно совместить духовность профессий священника, психолога, астролога с материальным вознаграждением их труда — последнее нередко перевешивает). Духовность кажется эфемерной, если нет безгранично свободного полёта, не ограниченного временем и средствами.
Планета Уран образует в нас внутренний свет и свободу как основу творчества.
СВЕТ, ЦВЕТ И ВИДЕНИЕ
Свет делает возможным видение – это ещё одна простая архетипическая идея, заключенная в пра-индоевропейском корне *lewk- со значением распространяющего света: от него ведут начало греческое «leukos», латинское «lux», английское «light» и «look» (видеть), немецкое «licht», наши слова «луч» и «Луна».
Видение в мифологии связано со светилами, которые предстают глазами Неба. А само слово «свет» и «светила» происходить от другого корня *swel- («гореть, мерцать») = sel («луч, граница»), к которому восходит слово «солнце» в и.е. языках (и в русском, лат. «sol», балт. «сауле»), греческие имена всевидящего Гелиоса-солнца и Селены-Луны (а также и Елена), имя ведического всевидящего бога солнца Сурьи, авестийское понятие хварна (фарна: солнечный свет = сияние личности), имя русского солнечного бога Хорса (от которого наше слово «хорошо»), санскитский небесный рай Сварга и имя русского бога Неба Сварога.
* * *
Итак, согласно этой архетипической семантике, со светом связывается понятие о пространстве, просторе, движении вперёд, перспективе, свободе, полёте, бесконечности, поиске неведомого, интуиции, пробуждении мысли и видении – тем, что астрология соотносит с Водолеем, знаком идей и будущих перспектив, который считается самым светоносным в Зодиаке.
Понятно, почему: это то время года, когда на фоне тёмной зимы световой день заметно увеличивается, а белые сугробы и голубые равнины земли становятся похожими на небо с лёгкими горами его облаков. В людях, родившихся в это время, тоже порой присутствует что-то неземное, ангельское: это их открытость дружбе, альтруистический подход, любовь к свободе и несвязанность условностями материального существования.
СВЕТ ОТКРОВЕНИЯ И СВЕТ ЗНАНИЯ
Религии были внимательны к процессу поляризации, разрабатывая понятие озарения и просветления. Ему и служил аскетизм, проводя границу между тяжестью тёмной материи и лёгкостью светлого духа, чтобы сделать его явным.
В христианстве учение об озарении (просветлении: illuminatio) ведёт начало от апологета Августина (354-430). Он считал, что душа человека хранит все истины, но в конкретный момент человек мыслит не все, что он знает. Вечные истины становятся явными для нас, когда Бог озаряет душу внутренним светом, подобно тому, как солнечный свет делает видимыми невидимые во тьме предметы. (В этом учении виден отголосок теории Платона о знании как припоминании и об этом мире как пещере, где люди живут во тьме и видят только тени истинных вещей – неоплатонизм влиял на формирование христианских идей влиял неоплатонизм).
Когда после принятия догматов церкви (325) и борьбы с ересями, сковывающей личную духовную инициативу, в христианстве возродилось желание духовных откровений, оно вновь обратилось к образу света. Яркий пример этого – учение Симеона Нового Богослова (949-1022) о видении божественного света как главной цели подвижничества, которое имеет свою предысторию в сочинениях Григория Богослова, Максима Исповедника и Исаака Сирина. Бог в явлении человеку есть свет. Это свет “нематериальный”, “простой и безвидный, совершенно несложный, бестелесный, неделимый”, за пределом слов и любых категорий материи и формы, оформленный лишь невыразимой красотой”. Он невидим для телесных глаз, но его можно видеть “очами ума”, или “очами души”. Он преображает ум, душу и тело: при созерцании света «тело твое просияет, душа же... будет блистать подобно Богу». «Бог есть свет, и с кем Он соединится, тем уделяет, по мере очищения, от своего сияния».
Это основное откровение христианства основано на Преображении Христа перед учениками на горе Фавор.
Со второй половины XI в. мистическая волна византийской культуры уступает тенденции объяснить духовный опыт, и развивается схоластика в открывающихся школах и университетах. В XIII-XIV вв. мистический опыт исихазма (безмолвное повторение молитвы, приводящее к видению Бога) противопоставляется философской тенденции осмысления и обсуждения познания, и неслучайно центральный момент этого – споры о Фаворском Свете (1336/37-1341).
Теолог и философ Варлаам Калабрийский (ок.1290 - 1348), впоследствии ставший католическим епископом, в полемике с исихастами написал сочинение, где доказывал, что свет, воссиявший на горе Фавор, тварный и не являет полноты божества. Он обвинял монахов, что они считают знания вредными, и думают, что можно узреть Бога при помощи искусственных приёмов механического повторения молитв. Он считал, что при жизни Бог непостижим: возможно лишь символическое видение Бога.
Противостоявший ему в споре Григорий Палама (1296-1359), ныне православный святой, доказывал, что «созерцание выше логоса», озарение превосходит смысл как «неведение, превышающее знание и познание вечного света». Мудрость апостолов не достигается наукой, но является даром благодати Духа Святого. Свет – нетварная божественная энергия, к которой может приобщаться человек, а через неё – и к божественной полноте.
Наше слово «святой» того же корня, что и «светлый» -- по той же логике, как нимб – однокоренное к слову небо. Латинское же «sanctus» восходит к праиндоевр. saq- «ограждать; защищать». Это показывает оттенки различия в понятии святости, и русское слово по происхождению более архетипично. А через архетипичность понятия света мы скорее примем позицию Григория Паламы.
Озарение мысли, ассоциируемое со светом или вспышкой молнии, – это именно творческая спонтанность интуиции (Уран), а не последовательность рационального знания (Сатурн и Меркурий). Центр озарений находится в правом (образном, а не логическом) полушарии.
Тем не менее от последующей эпохи Возрождения и Нового времени мы унаследовали метафору «свет знания», на которое был перенесён акцент от света мистических откровений. (Астрологически это иллюстрирует переход от эры Рыб к эре Водолея, для которой чистой веры недостаточно.)
Характерно, что первые открытия в физике, связанные с именем Роджера Бэкона (1214-1292), касались оптики, распространения луча и разложения света в цветовой спектр. А Методолог науки Нового времени Френсис Бэкон (1561-1626) использовал понятие «светоносных опытов» (кроме «плодоносных»).
Характерно название последующей эпохи – эпоха Просвещения. Или пословица: «Ученье – свет, а неученье – тьма».
ФЕНОМЕНЫ СВЕТА КАК СИМВОЛЫ ДУХОВНЫХ ЯВЛЕНИЙ.
СТИХИЙНОСТЬ СВЕТА. АМБИВАЛЕНТНОСТЬ СВЕТА И ТЬМЫ
Образ света включает разные феномены (луч, искры огня и звёзд, молния, радуга и др.), которым мифология придает форму идей. В культуре они становятся метафорами и даже метаформами духовных явлений – настолько привычными нам, что даже не требуют объяснений.
Яркий представитель немецкого мистицизма Мейстер Экхарт (ок.1260 - ок.1328) говорил о сердцевине сущности человека как искре души («scintilla animae»), из которой в душе рождается Бог. Вещи в мире подобны лучам света, не существующим без источника света, они относятся к Богу как свет к огню.
Маймонид (1135-1204, еврейский теолог, который каббалистику пытался соединить с философией Аристотеля: единство и бестелесность иудейского Яхве согласуется с аристотелевским перводвигателем и первопричиной): писал, что истина, просветляющая человека, напоминает вспышку молнии.
Если вернуться к мифологии, олицетворение вспышки молнии – Астеропа — это одна из плеяд, дочь Атланта или царевна, владевшая локоном медузы Горгоны, который помогал ей отпугивать врагов. Есть астероид Астеропа, который может символизировать образ молнии — и шире света, отпугивающего силы тьмы.
Однако Небо не только несёт свет, оно посылает разрушительные ураганы и в мифологии олицетворяет стихийные явления, отчего от корня deiwо ("ясное небо") ведёт начало не только слово «бог» (”deus"), но и наше слово "дьявол".
Так совпало, что связано со значением света и имя Люцифер – от названия утренней звезды Венеры («несущая свет»), почитаемой богини любви, с которой сражался за власть бог иудеев, стремясь придать ей негативную коннотацию. Есть астероиды Люцифер и Гесперия, в честь вечерней звезды, обозначающей красоту вечернего заката.
В русском языке от корня небесного света произошли слова: "диво" ("удивление"— эмоция планеты Уран),— и "дикий". В греческом он породил слово dine — "вихрь, смерч", как и другое слово с водолейским значением: dizemai — "искать, исследовать, стараться понять". На пути поиска человеческая мысль неизбежно сталкивается с полярностями мира. И когда что-то открывается нам, освещая мир ярким светом, где-то, как опора этого процесса, скрывается тьма.
Народы не молятся первому из творцов: и наш нынешний образ Бога имеет в основе архетип приближенного к людям бога дождя как посредника между Небом и Землёй, царя богов как воплощение общества и его законов. Люди не молятся и свету.
Значение света амбивалентно. Греческий Уран породил титанов, имя которых восходит к и.е.корню cueit ("свет, белый") и родственно русским словам "свет" и "цвет", что говорит об их изначально небесной природе. Но хотя от одного из титанов, Кроноса, произошли последующие поколения небожителей, создавших эту материальную Вселенную, о чём напоминает астероид Tитания, первобытная дикая природа титанов вовлекла их в сражение с богами устроенного мира, и они были низвергнуты Зевсом в Тартар.
Феномены света стихийны, часто непредсказуемы и порой опасны, особенно смыкаясь с семантикой огня. Если верить закону аналогий, как опасна вспышка молнии, так опасны и озарения.
Явившись в облике молнии, Зевс сжигает Семелу. Легенда повествует о том, как Семела, изначально богиня земли, а потом смертная, которую полюбил Зевс, попросила бога явить свой истинный облик, не ведая о том, кто он. Громовержец предстал перед ней в блистании молний, и их огонь испепелил её. Однако Зевс успел выхватить из пламени ребёнка Семелы: так появился Дионис — бог вина и духовного преображения, подобного трансформации винограда в нетленное вино.
Есть астероиды Семела, который может символизировать самоотверженность познания, срывающего с истины покров, хранящий жизнь, и Дионис, обозначающий экстаз духовных трансформаций.
О том, что и с солнцем шутить нельзя, говорит всем известные мифы о Фаэтоне и Икаре. Юноша Фаэтон («сияющий») взялся управлять колесницей Гелиоса, но не смог сдержать коней: упряжка приблизилась к земле и начались пожары, которые остановила лишь молния Зевса, пронзившая возничего. Фаэтоном порой называют несформировавшуюся планету между Марсом и Юпитером, где ныне расположен пояс астероидов, который может символизировать астероид Фаэтон. Пожары и безрассудство молодости тоже.
А Икар слишком близко подлетел к светилу на искусственных крыльях, сделанных его отцом-Дедалом, чтобы они улетели из плена. Скреплявший перья воск расплавился, и юноша упал в океан. Астероид Икар обозначает опасность в воздухе и отмечен прежде всего в гороскопах лётчиков и людей, совершивших прыжки или падение с высоты.
Даже радуга, образ которой в мифах – мост в небеса, связь Неба и Земли (это значение может иметь астероид Iris, кроме прямого обозначения природного феномена и разложения света в спектр), в мифах не всегда несёт благо. Мифологическое сознание смущала её непредсказуемость.
Для древних греков радуга Ирида — посредница между богами и людьми — спускалась Зевсом с Неба как пурпурный знак войны и бури.
По новозеландскому мифу радуга также родилась из бури и напала на отца деревьев Тане-Магуту, расколов его ствол пополам и рассыпав по земле изломанные ветви.
В Бирме считали, что дух радуги, спускаясь к воде напиться, нередко уносит с собой в небеса человеческие души: люди тогда погибают внезапной или насильственной смертью (а именно такую смерть в гороскопе может обозначить планета Уран).
В Африке радуга тоже символизирует возможную опасность или болезнь. Зулусы верили, что о её приближении сигнализируют змеи (традиционно имеющие отношение к дождю), и если она коснётся человека, с ним что-нибудь случится.
В позитиве радужный мост в небеса олицетворял скандинавский Хеймдалль, страж богов и хранитель мирового древа, соединявшего Небо и Землю. Это — "светлейший из асов", родственных индийским асурам, который предвидит будущее подобно ванам (изначально, дэванам), аналогичным девам-богам.
Уже греческие мифы о Семеле, Фаэтоне и Икаре показывают, что истинная природа феноменов света может оказаться опасной для привычного окультуренного земного бытия человека. Ведь источник света – огонь.
Свет ассоциируется с благом, но огонь страшит. В мифах часто именно огонь совершенно правильно мыслится изначальной материей. И потом эта идея переходит в греческую философию: Гераклит считал, что всё произошло из огня.
В христианстве или исламе видение Бога считалось опасным. Оно может оказаться последним опытом – так Августин обращается к Богу: «Умру я, не умру, но не скрывай от меня лицо своё». Ученики Христа на горе Фавор не могут вынести его сияния. Чем ближе к истоку, тем более свет приближается к огню как своему основанию. Вспомним библейское: «Кто вблизи Меня, вблизи огня». Или: «…ибо Бог твой – огонь пожирающий он».
В индийской мифологии боги-девы (от deiwo – “ясное небо”) противопоставлены асурам (от ‘asa – “огонь”). Именно асуры – первоначальные хозяева земли, а боги – пришельцы, их победившие. Свет сражается с огнём, чтобы изначальный, опасный для человека огонь стал светом, обозначающим только хорошее.
В этом суть духовных процессов и в последующих религиях. Мы приближаемся к огню, и в первую минуту он даже может не обжигать, как благодатный огонь, нисходящий в Иерусалимский храм во время Пасхи. Но если данная нам первичная энергия начинает какой-то процесс творения, что заложено в самой её природе, то трансформация может идти болезненно (откуда христианская идея греха) – хотя должна идти светло. Христос говорит, что Его путь – лёгкий и радостный, к этому и надо вернуться, чему очень помогает водолейский альтруизм, спасающий от зацикливании на эго (как считал священник и философ Павел Флоренский, родившийся под знаком Водолея: Я! – это и есть грех).
Однако как наша интуитивная мысль стихийна, так и духовные феномены спонтанны: человечество не умеет до конца ими управлять. Они приводят в напряжение психику, могут ранить чувства и вызывать непривычные, труднопереносимые состояния. Поэтому и судьба великих творцов часто трагична.
Тем не менее принципиальная неуправлямость духовными явлениями – благо, как гарантия человеческой свободы, которую нельзя ограничить. Как писал Ницше: «Над всеми вещами стоит Небо-случай, небо-невинность, небо-неожиданность, небо-задор» [8]. – Мы вернулись к ключевому понятию этого архетипа, которое не так хорошо дано создателям западных антиутопий, как жителям нашей страны.
Для русских, даже религиозных философов понятие свободы – главное духовное понятие. О том, что свет божественной любви невозможен без свободы, писал Павел Флоренский. У него есть интересные работы о метафизике света в иконописи, о свете лиц как даре святости, и о едином божественном свете, который становится многоцветьем в мире.
Для Н. Бердяева свобода коренится в бездне, которая первичнее света и тьмы она существует до Бога, и самого Бога делает изменяющимся. Бог создаёт человека свободным: именно свобода – то, что делает человека вполне человеком. И только в духовной свободе на человека падает свет.
АСТЕРОИДЫ СВЕТА
Как мы увидим явления света в гороскопе? Кроме упомянутых выше Тейи-дневного света, Адити-безграничности, Астеропы-молнии, Ириды-радуги, Семелы и Фаэтона есть ещё ряд астероидов, связанных с темой света и раскрывающих грани архетипа Водолея.
Например, связанный с корнем ясного Неба Тюр, водолейский альтруизм которого описывает мифология: чтобы сковать волшебной цепью чудовищного пса Фернира, опасного для мира богов, он положил свою руку в его пасть в залог того, что цепь не волшебная, и пес откусил ее, когда понял, что ему не разорвать оковы.
Это также Люмен (свет – можно вспомнить «иллюминацию» Августина), Эфра (эфир, «светящийся воздух»), Аура (свет, цвет и работа с астральным телом, есть также астероид Цвет), Самадхи (просветление). Их можно использовать в астрологии для интерпретации духовных явлений.
„ Сейчас астероид Адити (=Infinitum), который может символизировать и данную конференцию, против Урана, это мешает почувствовать светлый простор безграничности, грядущий при вхождении Плутона в Водолей.
„ Люмен-свет в тригоне к Сатурну также за ограничения, правда в соединении с астероидом Цвет, что усиливает внимание к цветовым явлениям.
„ При этом на Плутоне Семела, что акцентирует внимание на опасностях, связанных с феноменом света (вспышки).
„ В точном соединении Урания и Сциенция (наука) обращает к научности астрологии. А также Аура (светящийся воздух) и Старгейзер (звездочёт).
„ Русский же астероид Звездочёт сейчас в соединении с астероидом Россия (!), что говорит об активизации русской астрологии.
„ Солнце на Психее в дни конференции акцентирует роль психологии для астрологии.
„ А Уран в более длительном соединении с Абстрактой нацеливает также на абстрактное знание.
СТИХИ О СВЕТЕ
как поздравление к Новому году и вхождению Плутона в Водолей
