Щепановская С.В.

4 курс напр. Философия

Философский анализ-интерпретация произведения Л. Андреева «Анатэма»

 

Произведение начинается с архетипической картины – Анатэма (что в переводе с греческого значит "отверженный": одно из имён Дьявола), стоит перед вратами, за которыми в тайне обитает начало всякого бытия, Великий разум вселенной. Их ограждает молчаливый стражник, не пускающий его внутрь, когда тот просит сказать, в чем истина, просит хотя бы посмотреть в щелочку, что там. Или сказать хотя бы слово, что опишет ему истину – стражник говорит, что звучит такое слово, но Анатэма не слышит его. И здесь сразу возникает аналогия с интеллектом, жаждущим познания истины, но не способным познать ее только собственными средствами. Анатэма изображен как тот, кто не имеет сердца (понятия сердца – одно из самых значимых для культуры русской мысли[1], имеющей свои корни в православной версии христианства, где постижение невозможно сухим интеллектом, без посредства сердца).

Его стремление – познать истину. Но ему не удается попасть за железные врата (хранящие Божий рай) ни мольбой, ни напором, ни чем другим. И он решает прибегнуть к эксперименту: выбрать самого несчастного человека, но при этом верующего и задающегося вечными вопросами, который не поддастся искусу, и через него познать истину. Этот сюжет воспроизводит историю библейского Иова, с той разницей, что Дьявол не просто искушает человека, а целенаправленно ждёт от него познания.

Анатэма нашел такого человека в лице Давида Лейзера, бедного еврея, у которого умерло четверо детей, остались же один больной сын и красивая дочь, которую прячут, чтобы ее не украли («красоту уберечь тяжелее, чем деньги»). Давид ждет смерти, и представляется как человек верующий: он каждый день ходит к морю общаться с Богом. Анатэма под видом адвоката Нуллюса (буквально, Никто) дарует ему огромную сумму денег, под видом наследства от его убегшего и недавно умершего брата. Давид не хочет их принимать, чуя в этом что-то не то, не доверяя этому как посланию не от Бога – ибо зачем Богу посылать умирающему столько денег. Но он принимает – из-за уговоров торговцев и своей семьи.

Но тут среди этих богатств, у Давида возникает состояние, худшее чем было прежде. Ужас возникает в его душе – его преследует печаль. Тогда Анатэма возвращает его «в разум», напоминая ему о его умерших детях. И Давид вспоминает сочувствие, наполняющее его и разливающееся на весь свет, и он начинает раздавать свои богатства лишенным, возвращая их тем самым Богу, служа проводником его даров.

Но его дочь (Роза, символизирующая красоту) спрашивает его – почему же ты обделенных любишь, а красоту – не любишь? И здесь видно отношение автора к красоте как к тому внешнему, что должно нести в себе сокрытость, Давид отвечает – я люблю тот жемчуг, что на дне моря.

И здесь виден еще один философский момент, критикующий в неявной форме неверное понимание христианских идей: Анатэма говорит Давиду – жизнь пришла к тебе, а ты отвернулся от неё (когда Давид затосковал, глядя на свою богатую жизнь). Нужно жизнью жизнь восстановить: Бог воздал тебе богатства, отплати же ему тем же.

В сопереживании миру страждущих Давид чувствует радость и полноту жизни и вдруг прозревает – видит себя бессмертным. Но в те моменты, когда к Давиду приходят озарения, Анатэма не испытывает подобного, и провоцирует Давида идти еще дальше. Однако это как раз не дает тому идти дальше, а сдерживает его. Когда Анатэма просит описать Давида, что тот испытывает – тот только смеется и не говорит слова, которого так жаждет Анатэма. Давид поверил в собственное бессмертие, постиг, что в жизни нужно радоваться.

Давид раздает все свои богатства, оставляя лишь деньги для отъезда в святой Иерусалим, где он хочет быть погребённым. Но когда приходит очередная страждущая и просит денег, которых у неё больше не осталось, он отдаёт ей эти деньги, очередной раз демонстрируя силу своего сострадания. И вот Давид раздал все свои богатства. Но люди всё идут и идут к нему – как к святому, женщины несут к нему своих детей для благословения, несут даже мертвых детей, надеясь, что он воскресит умерших. Слепые идут к нему, дабы он научил их видеть. Они ждут от него чуда.

Давид вопрошает своего советника-Нуллюса (Анатэму), что же мне делать? кто я такой, чтобы творить чудеса? Ты же все знаешь – обращается он к нему. И тот советует сказать людям правду, и Давид говорит им, но они не верят, потому что – признается Давид: устами я отрекаюсь, сердцем же – даю надежду.

Люди же уже хотят венчать его на царство.

Здесь можно заметить, что в течении рассказала Давид несколько раз отступает и хочет уйти от надвигающейся на него новой задачи, называя себя старым человеком. Но возвращение к людям каждый раз дает ему новые силы – силы любви, которые побеждают уныние и тоску, усталость от жизни.

Анатэма же не имеет и не понимает сердечности, поэтому он жесток и безжалостен, он идёт ради своей цели – истины, у него нет сострадания к людям. Он подсказывает Давиду, как если бы сам был Богом, но он делает это рационально, и тем самым трезвит Давида, который не раз просит Анатэму-разум не покидать его.

Когда же Давида, уже в бегстве, настигает толпа, то здесь демонстрируется негатив эмоционального начала, или сердца без разума – толпа убеждена, что Анафена похитил Давида, и не хочет знать его. Такова вера, дошедшая до фанатического состояния, ибо не имеет в себе разума.

Давид же раскаивается перед толпой, говорит, что больше ничего не умеет и не способен на чудо (хотя в душе имеет надежду на обратное, и она не покидает его). И тут толпа начинает обращаться против него, звать его предателем – а он, Давид, принимает это, сам называя себя предателем, но все равно идет к ней, ползет, умирая от брошенного в него камня кем-то из шумной неистовой толпы. И говорит – только перед тем, как я умру, дайте посмотреть мне, хоть в щелочку, как кушают маленькие дети. И здесь проводится аналогия с мольбой Анатэмы у врат истины. В итоге Давид убит толпой, но при этом даже в самый последний миг своей жизни он не утратил надежды и веры в людей.

Какие в данном произведении выделяются силы: толпа выступает как хаос, который требует справедливости – то есть порядка, толпа нуждается в разуме, не имея его, но отвергает его в своем почитателе. Здесь демонстрируется отрицательная форма веры, когда она лишена в себе сдерживающего ее саму разума, она творит несправедливость. Через толпу это духовное явление показано через массовый психоз, разрушительный и нестабильный, подверженный веяниям бессознательных стихий эмоции, но не способной рационально принять некое решение.

Роль разума, которая видна через этот рассказ – роль отрезвления, когда сердце начинает терять меру. Однако разум также может вести и к разочарованию, если властвует в человеке чрезмерно. Разум держит человек на грани. Разум провоцирует на движение по пути сердца, внутренне подталкивает к раскрытию сердца, хотя и выступает как источник сдерживания. Он ведет по пути к истине, но не видит ее при этом. Он ведет к ситуации, где может что-то открыться, обостряя ее, однако сам не способен к открытию истины, для этого необходима вера, доверие тому, о чем говорит разум, исходя из некоторой рациональности. Вера проживает это эмоционально, наполняя идеи смыслом, раскрывая их реальности. Она дает возможность попасть в истину.

И благодаря состраданию и победы веры в Давиде – он попадает в рай, как сообщает стражник Анатэму перед по-прежнему закрытыми вратами. Жестокость неразумной толпы не опровергает Бога и его истину, но Анатэма как экспериментирующей интеллект, лишенный любви и сострадания, не способен её познать, потому что истина жизни раскрывается лишь в любви. 

Таким образом, разум в этом произведении представлен как элемент активной жизни, необходимой хитрости его и защиты от хаоса, проводником к истине, но не созерцателем ее. Стремящемся к ней, но не слышащим ее и не способным слышать. Такова его роль. Сердце же находит её благодаря жажде, пребывающей в уме, оно приходит в движение и встаёт на путь своего возвышения. Без него человеческое сознание пребывает на уровне толпы, слепой веры, так же способной на жестокость под порывом и бессознательным резонансом, как чисто рациональный, сухой разум. Таким образом, разум стремится к истине и подводит к ней (но только наполовину – врата, хранящие тайну мира, стоят на пол-пути к вершине горы). Он ведёт человека к истине, напоминает ему о ней, но не входит во врата рая. Разум имеет свой предел, за котором – в тишине пребывает Великая тайна жизни.

 

другие философские работы Сияны Щепановской

сайт АСТРОЛИНГВА



[1] Сердце как духовный орган в метафизике Б. Вышеславцева и П.Д. Юркевича