Щепановская
С.В.
4 курс напр. Философия
Философский
анализ-интерпретация произведения Л. Андреева «Анатэма»
Произведение начинается с архетипической картины – Анатэма
(что в переводе с греческого значит "отверженный": одно из имён
Дьявола), стоит перед вратами, за
которыми в тайне обитает начало всякого бытия, Великий разум вселенной. Их
ограждает молчаливый стражник, не пускающий его внутрь, когда тот просит
сказать, в чем истина, просит хотя бы посмотреть в щелочку, что там. Или
сказать хотя бы слово, что опишет ему истину – стражник говорит, что звучит
такое слово, но Анатэма не слышит его. И здесь сразу
возникает аналогия с интеллектом, жаждущим познания истины, но не способным
познать ее только собственными средствами. Анатэма
изображен как тот, кто не имеет сердца (понятия сердца – одно из самых значимых
для культуры русской мысли[1],
имеющей свои корни в православной версии христианства, где постижение
невозможно сухим интеллектом, без посредства сердца).
Его стремление – познать истину. Но ему не
удается попасть за железные врата (хранящие Божий рай) ни мольбой, ни напором,
ни чем другим. И он решает прибегнуть к эксперименту: выбрать самого
несчастного человека, но при этом верующего и задающегося вечными вопросами,
который не поддастся искусу, и через него познать истину. Этот сюжет
воспроизводит историю библейского Иова, с той разницей, что Дьявол не просто
искушает человека, а целенаправленно ждёт от него познания.
Анатэма нашел такого человека в лице Давида
Лейзера, бедного еврея, у которого умерло четверо детей, остались же один
больной сын и красивая дочь, которую прячут, чтобы ее не украли («красоту
уберечь тяжелее, чем деньги»). Давид ждет смерти, и представляется как человек
верующий: он каждый день ходит к морю общаться с Богом. Анатэма
под видом адвоката Нуллюса (буквально, Никто) дарует
ему огромную сумму денег, под видом наследства от его убегшего
и недавно умершего брата. Давид не хочет их принимать, чуя в этом что-то не то,
не доверяя этому как посланию не от Бога – ибо зачем Богу посылать умирающему
столько денег. Но он принимает – из-за уговоров торговцев и своей семьи.
Но тут среди этих богатств, у Давида
возникает состояние, худшее чем было прежде. Ужас возникает в его душе – его
преследует печаль. Тогда Анатэма возвращает его «в
разум», напоминая ему о его умерших детях. И Давид вспоминает сочувствие,
наполняющее его и разливающееся на весь свет, и он начинает раздавать свои
богатства лишенным, возвращая их тем самым Богу, служа проводником его даров.
Но его дочь (Роза, символизирующая красоту)
спрашивает его – почему же ты обделенных любишь, а красоту – не любишь? И здесь
видно отношение автора к красоте как
к тому внешнему, что должно нести в себе сокрытость, Давид отвечает – я люблю тот жемчуг, что на
дне моря.
И здесь виден еще один философский момент,
критикующий в неявной форме неверное понимание христианских идей: Анатэма говорит Давиду – жизнь пришла к тебе, а ты
отвернулся от неё (когда Давид затосковал, глядя на свою богатую жизнь). Нужно жизнью жизнь восстановить: Бог воздал
тебе богатства, отплати же ему тем же.
В сопереживании миру страждущих Давид
чувствует радость и полноту жизни и вдруг прозревает – видит себя бессмертным.
Но в те моменты, когда к Давиду приходят озарения, Анатэма
не испытывает подобного, и провоцирует Давида идти еще дальше. Однако это как
раз не дает тому идти дальше, а сдерживает его. Когда Анатэма
просит описать Давида, что тот испытывает – тот только смеется и не говорит слова, которого так жаждет Анатэма. Давид поверил в собственное бессмертие, постиг,
что в жизни нужно радоваться.
Давид раздает все свои богатства, оставляя
лишь деньги для отъезда в святой Иерусалим, где он хочет быть погребённым. Но
когда приходит очередная страждущая и просит денег, которых у неё больше не
осталось, он отдаёт ей эти деньги, очередной раз демонстрируя силу своего
сострадания. И вот Давид раздал все свои богатства. Но люди всё идут и идут к
нему – как к святому, женщины несут к нему своих детей для благословения, несут
даже мертвых детей, надеясь, что он воскресит умерших. Слепые идут к нему, дабы
он научил их видеть. Они ждут от него чуда.
Давид вопрошает своего советника-Нуллюса
(Анатэму), что же мне делать? кто я такой, чтобы
творить чудеса? Ты же все знаешь – обращается он к нему. И тот советует сказать
людям правду, и Давид говорит им, но они не верят, потому что – признается
Давид: устами я отрекаюсь, сердцем же – даю надежду.
Люди же уже хотят венчать его на царство.
Здесь можно заметить, что в течении
рассказала Давид несколько раз отступает и хочет уйти от надвигающейся на него
новой задачи, называя себя старым человеком. Но возвращение к людям каждый раз
дает ему новые силы – силы любви, которые побеждают уныние и тоску, усталость
от жизни.
Анатэма же не имеет и не понимает сердечности,
поэтому он жесток и безжалостен, он идёт ради своей цели – истины, у него нет
сострадания к людям. Он подсказывает Давиду, как если бы сам был Богом, но он
делает это рационально, и тем самым трезвит Давида, который не раз просит Анатэму-разум не покидать его.
Когда же Давида, уже в бегстве, настигает
толпа, то здесь демонстрируется негатив эмоционального начала, или сердца без
разума – толпа убеждена, что Анафена похитил Давида,
и не хочет знать его. Такова вера, дошедшая до фанатического состояния, ибо не
имеет в себе разума.
Давид же раскаивается перед толпой, говорит,
что больше ничего не умеет и не способен на чудо (хотя в душе имеет надежду на
обратное, и она не покидает его). И тут толпа начинает обращаться против него,
звать его предателем – а он, Давид, принимает это, сам называя себя предателем,
но все равно идет к ней, ползет, умирая от брошенного в него камня кем-то из
шумной неистовой толпы. И говорит – только перед тем, как я умру, дайте
посмотреть мне, хоть в щелочку, как кушают маленькие дети. И здесь проводится
аналогия с мольбой Анатэмы у врат истины. В итоге
Давид убит толпой, но при этом даже в самый последний миг своей жизни он не
утратил надежды и веры в людей.
Какие в данном произведении выделяются силы:
толпа выступает как хаос, который
требует справедливости – то есть порядка,
толпа нуждается в разуме, не имея его, но отвергает его в своем почитателе.
Здесь демонстрируется отрицательная форма веры,
когда она лишена в себе сдерживающего ее саму разума, она творит
несправедливость. Через толпу это духовное явление показано через массовый
психоз, разрушительный и нестабильный, подверженный веяниям бессознательных
стихий эмоции, но не способной рационально принять некое решение.
Роль
разума, которая видна через
этот рассказ – роль отрезвления, когда сердце начинает терять меру. Однако
разум также может вести и к разочарованию, если властвует в человеке чрезмерно.
Разум держит человек на грани. Разум провоцирует на движение по пути сердца,
внутренне подталкивает к раскрытию сердца, хотя и выступает как источник
сдерживания. Он ведет по пути к истине, но не видит ее при этом. Он ведет к
ситуации, где может что-то открыться, обостряя ее, однако сам не способен к
открытию истины, для этого необходима вера, доверие тому, о чем говорит разум,
исходя из некоторой рациональности. Вера проживает это эмоционально, наполняя
идеи смыслом, раскрывая их реальности. Она дает возможность попасть в истину.
И благодаря состраданию и победы веры в
Давиде – он попадает в рай, как сообщает стражник Анатэму
перед по-прежнему закрытыми вратами. Жестокость неразумной толпы не опровергает
Бога и его истину, но Анатэма как экспериментирующей
интеллект, лишенный любви и сострадания, не способен её познать, потому что
истина жизни раскрывается лишь в любви.
Таким образом, разум в этом произведении
представлен как элемент активной жизни, необходимой хитрости его и защиты от
хаоса, проводником к истине, но не созерцателем ее. Стремящемся к ней, но не
слышащим ее и не способным слышать. Такова его роль. Сердце же находит её
благодаря жажде, пребывающей в уме, оно приходит в движение и встаёт на путь
своего возвышения. Без него человеческое сознание пребывает на уровне толпы,
слепой веры, так же способной на жестокость под порывом и бессознательным
резонансом, как чисто рациональный, сухой разум. Таким образом, разум стремится
к истине и подводит к ней (но только наполовину – врата, хранящие тайну мира,
стоят на пол-пути к вершине горы). Он ведёт человека
к истине, напоминает ему о ней, но не входит во врата рая. Разум имеет свой
предел, за котором – в тишине пребывает Великая тайна жизни.