на главную страницу сайта   

Семиры и В.Веташа «АСТРОЛИНГВА»

Виталий Веташ

 

ПРОЕКТ  МЕЖДУНАРОДНОГО  АЛФАВИТА

«INTERBET»

Сокращенный вариант этой статьи в виде главы опубликован в книге

«АСТРОЛОГИЯ ИМЕНИ, ЦВЕТА И ЗВУКА» Феникс,Ростов 2005,

и на международном сайте алфавитов Омниглот — http://www.omniglot.com/writing/interbet.htm

(Статья предлагается для печати в лингвистических изданиях)

 

Вопрос об универсальном международном алфавите активно ставился еще в XVIII веке, а в конце XIX — начале XX веков был популярной лингвистической темой. Идея унификации письменности стала актуальной в связи с появлением планетарного мышления: когда весь мир начал восприниматься охватываемым и доступным. Единство букв на Земле — такое же, как и единство цифр,— казалось вполне достижимым. Но интернационализм идеалистических задач, открывшихся тогда перед человечеством, в начале XX века был перекрыт материализмом экономических проблем: которые привели к мировым войнам и возвращению мирового мышления на стезю национальных интересов. И идея интернационального алфавита реализовалось лишь в форме фонетической записи для нужд лингвистов (МФА).

Сейчас же: в связи с повсеместной компьютеризацией, распространением интернета и экономической глобализацией — вопрос об унификации письменностей встает с новой силой. Все народы, использующие не латиницу, сталкиваются с проблемой адекватной записи слов своего языка на латинице. Это также ослабляет возможности клавиатуры компьютера, занятой вторым алфавитом. У многих языков имеются свои утвержденные латиницы для системной передачи национальной письменности на латиницу (например: китайская, хинди и др.). Тем не менее они не становятся ступенью для перехода к латинской графике: сейчас латинскую графику для своих языков использует лишь треть населения земли.

Это происходит не только из-за национальной привязанности к традициям своей письменности, но и из-за меньшего удобства для бытового использования нынешней латиницы, чем национальный алфавит, созданный для звуков конкретного языка. Это легко заметно, если писать по-русски латинскими буквами (где взять знаки для “мягких” гласных и шипящих звуков? Придется ввести дополнительные значки или обозначить их несколькими буквами: и, например, в принятой международной паспортной записи один русский звук Щ обозначается пятью буквами: "chtch", что создает проблемы её чтения для носителя любого языка). Компьютер требует взаимно однозначного соответствия: один знак — одна буква. Поэтому проблема универсального международного письма вновь встает перед человечеством.

Одна из сложностей при подходе к этой проблеме — национально-психологический фактор: который национальное письмо идентифицирует с самим языком, и утрата графической самобытности связывается с угрозой самому языку. Такого рода заблуждения поддерживаются псевдо-патриотами, незнакомыми с историей письма. Известно, что почти у всех народов были свои примитивные письменности: например, у славян до греческой кириллицы были свои знаки букв, типа германских рун. Но стремление к универсализации приводило к тому, что в каждом регионе распространялось общее письмо для разных языков; препятствием служила лишь сверху насаждаемая идеология вероисповедания. Также национальное письмо связывалось с национальным эстетическим стилем, более всего проявленным в архитектуре. Но ныне, когда письмо с каменных плит перешло в книги и экран монитора, а богатство шрифтов той же латиницы безгранично, определенный стиль национального письма не играет такой значимой роли.

В наше время удержание национальной графики не столько сохраняет язык, сколько делает его более изолированным, закрытым для изучения и распространения. И тем уязвимее он становится в неумолимой волне глобализации, которая вытесняет на задворки мировой цивилизации те культуры и самобытные явления, которые не стремятся доказать свою значимость через универсальные пути. Пассивное отношение к гегемонии одного языка (английского) и одного алфавита (западной латиницы) способствует ослаблению и утрате влияния на общемировой процесс развития международной коммуникации других языков и знаковых систем. (И такая ситуация лишает мир многополярного развития: универсализм региональных систем дробится на узко-национальные тупики, а экспансия одной-единственной модели нарастает, приводя к её неоправданной глобализации.)

Переход же на общепонятную и в тоже время удобную для всех систему графики способствовал бы воскрешению полифоничного подхода не только в развитии письма, но и стимулировал бы универсалистические процессы в международной языковой области, обогащая мировой лексикон не только английскими словами и понятиями.

Для сохранения сугубо национальной графики, как культурно-исторической ценности, может остаться ее применение в религиозной жизни. Эта область обычно консервативна в отношении нововведений, именно из-за стремления быть вне практической суетности повседневности и сохранять элемент таинства в постижении духовных высот. Поэтому здесь более древняя форма письма — как и архаика самого языка — на своем месте.

Утверждение нового универсального алфавита, исходящего от спец разработки, а не от уже существующей системы письма, исключило бы ощущение национального ущемления (например, нынешней латиницы как символа Запада). На то, что такое решение могло бы быть принято основными нелатинизированными народами, указывает их активное стремление к мировой универсальности, но без национального ущерба. Пример того — настойчивое стремление Индии и стран "неприсоединения" в 60-х годах ввести новый всемирный календарь на основе усовершенствованного "западного" григорианского. Также в свое время Китай разработал проект перехода на латиницу, но это движение приостановилось, в частности из-за экспансии латиничного английского языка. То же сопротивление вызывает у русских переход некоторых языков РФ на латиницу (как движение их к Западу).

Пока не предложен алфавит, освобожденный от национального менталитета и знаковой ограниченности, практический процесс унификации письменности будет идти медленно и утяжеляться националистическими спекуляциями. (Кстати, в 20-х годах были проекты латинизации русского алфавита, которые не реализовались именно потому, что не было предложено кардинального решения, ведущего к улучшению всей мировой письменности, — а лишь убогое приспособление латиницы для русского языка взамен более удобной для него кириллицы. Получался ущерб во имя унификации, а не обогащение несовершенной латиницы ради всеобщего универсализма.)

 

 

ИНТЕРНАЦИОНАЛЬНЫЙ  ЯЗЫК

 

В начале XX-го века тема универсализма охватывала не только алфавит, но и сам язык. (Первый же известный проект международного языка изобрел еще во II веке н.э. др.-римский врач Клавдий Гален /35/.) Развивалась интерлингвистика, и один за одним появлялись проекты интернациональных языков. Наиболее известный из них — Эсперанто (изобретенный в конце XIX века польским врачом Л.Заменгофом /35/) — дожил до наших дней в качестве хобби для небольших кружков в разных странах. Такой язык не претендовал на новый единый язык человечества, а стремился занять место языка-посредника, легко усвояемого и узнаваемого (для европейцев).

Но две мировые войны способствовали забвению этой вполне прогрессивной идеи. Вместо компромиссного нахождения языка международного общения взяла верх идея доминирования одних языков над другими: английского в западном мире и русского в соц.лагере. А ведь язык — это не только техническое средство связи, но и менталитет, психотип (душа) того народа, который его создал и пользуется им. Поэтому, если мир принимает один из существующих языков, то и менталитет этого языка становится доминирующим в мировом сознании, делая определенный крен в развитии человечества. Поэтому нельзя считать, что проблема мирового языка решена с помощью английского. На утверждение, что английский язык de facto стал международным, известный американский лингвист Э.Сепир отвечает, что притязания английского на всемирное господство научно необоснованы, т.к. этот язык не обладает простотой, ясностью и другими нужными для истинно международного языка качествами, как не обладает ими и любой другой нац. язык, и доказывает это на лингвистическом материале в работе "Функция международного вспомогательного языка" /37/. Сепир предполагал, что движение за международный язык возглавят Китай и Индия.

К сожалению, Эсперанто не стал в свое время языком Лиги Наций и ООН, как это задумывалось, а проблема воссоздания изначального единства мирового языка еще далека до ее решения. Хотя большим достижением в истории языка стало восстановление корней ностратического праязыка (охватывающего большинство языков: от английского и арабского до русского и японского — см. В.М.Иллич-Свитыч “Опыт сравнения ностратических языков”. 3 тома М.1976-84). Вероятно, эти корни когда-нибудь воскреснут в новом мировом языке. Ведь именно в праязыке слова звучат так, как они должны звучать "на самом деле": т.е. когда само звучание на подсознательном уровне уже психологически ассоциируется с соответствующим смыслом, намекает на него (нынешнее звукоподражание — примитивный рудимент этой некогда кардинальной стези создания языка). Корни ностратического праязыка смогут наполнить живой звукописью те синтетические модели рациональной грамматики, которые были разработаны в период моды на искусственные языки.

Ограниченность же национальных языков в качестве международных нам демонстрирует история. Мировыми (регионально) были арамейский, греческий или латинский. Претендовал на эту роль и французский в XVIII-XIX веке и немецкий в XX-м. Но, как указывает английский историк Тойнби (А.Тойнби."Постижение истории". М.,1991), фаза максимальной гегемонии языка является предвестником упадка народа — его носителя: в период экспансивного влияния одного народа на другие его менталитет себя исчерпывает. Как следствие, его язык утрачивает мировое значение, и его сменяет другой, с более актуальным менталитетом на новый период. Получается, что человечеству не выбраться из Вавилонского столпотворения круговерти языков. Идея же искусственного воссоздания изначального языка возвращает нас к той первоначальной полифонии звука и менталитета, которые еще не имеют национального крена в сознании. И потому такое средство общения помогало бы прогрессу идти ровно, без уклонов в те или иные национальные предпочтения.

Поэтому вопрос о победе английского, как мирового языка, остается открытым. Усилия по поиску настоящего средства межнационального понимания должны проявляться и в области лингвистики, и в области мировой культурной политики. И создание универсального письма, положительно способствующего взаимному обогащению языков мира, является необходимой ступенью в этом движении.

 

УНИВЕРСАЛЬНОЕ  ПИСЬМО

 

Проекты более удобного алфавита, соответствующего конкретному языку появлялись в Европе уже несколько веков назад. (Этим вопросом занимались многие известные люди, например: президент США Б.Франклин в XVIII веке предлагал свой вариант нового английского алфавита, в XIX веке это сделал Б.Шоу, а в XX веке Циолковский предлагал свою "Общечеловеческую азбуку"/1, 6, 30/). Имея достаточно универсальную базу латиницы, эти проекты стремились сохранить её всеобщность и искали новые лингвистические знаки для звуков, не существующих в латинском. Но за всю историю латиницы к ней всего добавились: 3 греческие буквы K, Y и Z (в античный период), дополнительная к С - G (с 312 г. н.э.), а также новые  W и J (в средние века, тогда же стали различать V и U, как разные буквы) /6/. Это довело общее число букв латиницы до 26 — что явно не достаточно для использования ее для всех языков мира.

Среди лингвистов имели употребление разные значки и буквы из других алфавитов для точной (фонетической) передачи звуков языка. Но в этом использовании не было полного единства (и сейчас оно не всегда соблюдается). К началу XX века, в период поиска мирового универсализма, эта проблема нашла свое решение в создании алфавита МФА (международной фонетической ассоциации)/24/. Этот алфавит на базе латинских и греческих строчных букв стал итогом создания "периодической таблицы фонем", наподобие таблицы Менделеева. МФА выполнила более скромную задачу по универсализму письменности: она стала универсальным инструментом для лингвистов, но не решила вопрос об унификации национальных алфавитов. Как практический алфавит МФА не может быть использован: будучи компиляцией знаков из разных алфавитов, он не имеет единого стиля, а также графического соответствия строчных и заглавных (наличия у всех знаков заглавных и прописных форм). При том огромном количестве знаков, из которого он состоит, невозможно организовать эстетически совершенную модель. Ведь создание гармоничных форм в лоне латиницы (на которую опирается МФА) достаточно ограниченно, о чем свидетельствует история европейского письма. С другой стороны, количество знаков МФА явно избыточно для практического использования в любом отдельном языке.

 

Пессимизм лингвистов в отношении универсальной письменности стал итогом многих неудачных проектов прошлого, когда конечная цель использования этого письма еще была не совсем ясна. Она изначально преследовала лишь цель навести порядок в орфографии тех языков, где письмо слишком далеко ушло от звучания (например: английский), но не ставила задачи охватить единой письменностью все языки в их повседневном использовании.

Оставив эту проблемой нерешенной, некоторые исследователи (например: Гельб в кн. "Опыт изучения письма"/1/) считали, что в перспективе будет нужна модернизация письменности путем двух видов записи: записи в полном объеме и записи сокращенными словами (например, без гласных как у семитов) — и увеличением количества особых знаков, работающих по принципу цифр (вроде "собаки" в интернете). Эти идеи несомненно продуктивны, но они опять же оставляют нерешенную проблему перехода на единую знаковую систему всех алфавитных письменностей: ведь только имея единую систему письма его развитие может идти в универсальном направлении, обогащаясь идеями со всего мира от носителей различного национального сознания.

С другой стороны, видя ныне тупик в решении проблем письменности, американский лингвист Гельб все же находит закономерности, приводящие к совершенствованию письма. Например:

1/ модернизация алфавита делается как правило представителем языка, вынужденного использовать чужой алфавит для своего языка;

2/ сами изменения не являются слишком революционными, а скорее дополняющими существующую базу;

3/ автором таких нововведений обычно становится дилетант, т.к. у него сохраняется свежий взгляд на проблему.

Проект, изложенный в данной статье, представляет именно такой вариант, где автор является по профессии художником и любителем-лингвистом, носителем языка не на латинице и предлагающим относительно небольшое количество совершенно новых знаков, а в основном создающим стилевое единство нового алфавита на базе уже существующих знаков. Также здесь сделана попытка найти оптимальное количество знаков, имеющих достаточно совершенный вид и достаточное для удобного использования всеми многочисленными и значимыми языками мира. Здесь найдена такая модель письменности, где одни и те же знаки используются в несколько разном (но всегда в близком) значении, в зависимости от фонетики языка.

Этот проект опирается не сколько на фонетическое, сколько на фонематическое значение буквы. Здесь буква — это не строго точное звучание, а звучание в рамках отведенной ей полосы звуков; при этом она стоит в неизменном отношении к родственной к ней другой букве. Например: знак гласного Е2 по отношению к Е — всегда более открытый звук; при том что значение Е2 и Е в разных языках будут разные (так во французском соответственно: Е2 - это Е с грависом, т.е. открытое, а Е - Е с акутом, т.е. закрытое; в немецком соответственно - А с умлаутом и Е обычное; в русском Э твердое и Е мягкое и т.д.

 

 

ПСИХОЛИНГВИСТИЧЕСКИЙ  АСПЕКТ

 

При рассмотрении связи буквы и звука лингвисты обычно не уделяют внимания эстетически-эмоциональному аспекту, учитывая лишь графическую традицию маркировки звуков. А психологический аспект соответствия знака и звука не берется во внимания, как необъективный (ненаучный). Но с такой постановкой вопроса нельзя согласится, т.к. психология сегодня вполне научно находит закономерности связи формы и цвета со звуком и эмоциональным воздействием. Значит, к форме знака можно подходить не только с позиции традиции, но и с позиции ее соответствия звуку. Форма знака работает не только как абстрактный символ, но и как зрительный резонанс с тем или иным звуком. Т.о., если мы найдем их верное соответствие, то ускорим восприятие письма (информативную скорость).

Интересное исследование в области психолингвистики провела в 70-е годы XX века в Калининградском университете группа А.П. Журавлева /10/. Ей удалось экспериментально и статистически доказать объективность психологических и смысловых воздействий звуков русского языка. Также эта группа исследователей эмпирически нашла цветовые соответствия гласным звукам. Это не удивительно, так как то и другое суть физические явления. Но поскольку согласные имеют более сложную формантную структуру, найти им соотнесение через цветовой спектр по методу Журавлева: статистически, технически более сложно. Здесь нам может помочь холистический (целостный) взгляд на проблему.

 

Как известно, все многообразие цветовых оттенков основывается на смешении трех основных лучей цвета (красный, желтый и синий), а также света и тени. Подобную же закономерность мы можем найти и в фонетике, где богатство гласных звуков происходит от комбинации треугольника основных звуков (A, I, U), которые формируются все остальные гласные (А+U=O и т.п.). Гласные, будучи самыми звучными из фонем, являют чистые цвета, а согласные, как более сложные производные от них, представляют смешанные и зависимые от гласных оттенки цветов. Объективные цвета гласных известны (и доказаны работами Журавлева, а также зарубежными исследованиями): A - красный, I-синий, U-зеленый (зеленый, а не желтый, как в цветовых лучах: так же как в цветном ТВ, где третий луч тоже зеленый. Это связано с тем, что зеленый — более фиксированный оттенок желтого, и с тем, что звук, по сравнению с цветом, более материален). На их основе по логическому методу связи гласного и согласного (по главному акустическому органу) можно найти оттенки и для всех согласных.

Так по "гортанному" А (красному) и "заднему" О (желтому) окрашиваются гортанные, увулярные и заднеязычные согласные, которые имеют оттенки от охристого до коричневого (Г, К, Х и др.). По "передним" И (синему) и Е (стронцианово-зеленому) — окрашиваются передне- и среднеязычные, зубные звуки (С, З, Т, Д и др.), которые имеют сине-зеленые и серые оттенки. По губному У (зеленому) окрашиваются губные согласные (Б, П, В, Ф и др.) — от тепло-зеленых до изумрудных оттенков. Также, основываясь на исследованиях Журавлева, можно окрасить шумные согласные темнее, чем сонорные, звонкие ярче глухих, щелевые насыщеннее, чем взрывные. То есть, цветность зависит от сонорности: от более сочных цветов (звонких полугласных) к более графичным, сухим тонам — глухих взрывных звуков. Сонорные, имея более чистые цвета, приближаются по хроматизму к гласным (раскатистое Р — рубиновое, а нераскатистое = картавое Р — оранжевое, Л /велярное/ - желтовато-белое, а мягкое Л - бело-лиловое, носовые: матово-зеленое М и матово-бежевое Н; Й - сиреневый, W - болотно-желтый). – см. раздел сайта Лингвографика и проект Цвето-алфавита на основе табл. МФА

Более подробное и доказательное описание хроматизма звуков выходит за рамки данной работы, но важно то, что существует возможность нахождения для звука соответствующих ему объективных параллелей. Как в цвете, так и в форме: поскольку форма также имеет свою параллель в цвете. Что давно замечено художниками (этой темой занимались русские художники-эксперементаторы начала 20 века – В.Кандинский, К.Малевич, опираясь на идеи своих предшественников), например красный цвет тяготеет к форме треугольника, синий — круга, а черный — квадрата и т.д.

(Автором статьи разработана полная цвето-формо-звуковая параллель, а также соотнесение их с воздействием на психику, так например: А — красный треугольник, имеющий характеристику активности, открытости, яркости, настоящего /во времени/ и т.п. Более подробное цветовое и развернутое психологическое воздействие звука речи, на примере букв русского алфавита, описано в книге: Семира и В.Веташ "Твое звездное имя" /14/)

Здесь для нас показательно то, что традиционное А действительно имеет форму треугольника, и это говорит о том, что часть букв исторически прошла путь соотнесения формы со значением (на подсознательном уровне). Ради реформы алфавита этот путь нужно пройти форсированно, и уже сознательно использовать те наработки, которые дает психолингвистика. Выбирая знак для звука, следует учитывать, насколько его форма резонирует с качеством фонемы. Понятно, что если брать за основу традицию, нам далеко не всегда удастся найти абсолютно подходящий для звука знак, но все же достоверные критерии цветопсихологии и психолингвистики помогут из разных вариантов выбрать знак, по форме наиболее близкий к звучанию.

 

Говоря о букве, как о знаке для звука, и стремясь к универсальности, нельзя забывать, что буква в современном мире — это часто не только звук, но и символ. Поэтому, наделяя ее определенным соответствием, мы должны этот процесс также систематизировать. В частности, давно назрела, а ныне даже стала еще острее проблема названия букв. Каждый из нас сталкивался с тем, что приходилось диктовать по буквам то или иное слово или шифр (например: e-mail), и всегда возникает проблема (особенно по телефону) точной передачи буквы. Используют имена и краткие названия букв (для английского), но всегда это вызывает некоторую заминку в подборе подходящего имени или описании буквы из другого языка. Так что в свое время отвергнутые названия букв, кот. были в любом старом алфавите, вновь требуют своего именования.

Такую необходимость сначала ощутили моряки и военные, передавая текст по радио и на расстоянии буквами-флагами, и для англ. алфавита были учреждены названия для этих целей. Например, B - Браво, С - Чарли, F - Фокстрот и т.п. При этой, казалось бы, простоте названий нельзя не заметить мореходно-озорной характер этих названий, который вызовет неприятие их в качестве универсальной системы именования букв, особенно у лингвистов. Хотя в данный момент было бы оправдано хотя бы эти, пусть не самые удачные, но все же принятые международно, названия латинских букв изучать в школе, чтобы использовать их в быту (для передачи букв по телефону и т.п.). Визуализация же букв в виде флагов в наше время не является столь необходимой, как это было раньше на флоте, но тем не менее её наличие расширяет возможность использования символов букв как универсальной знаковой системы. Такая система могла бы быть использована в областях, где требуется визуализация знаков в простой форме. Например, в системе начального образования, логопедии, тренингах по развитию ассоциативного восприятия или в подобных перспективных сферах семантики. Основываясь на соотнесении звука и цвета, мы могли бы создать менее случайную связь между цветом и рисунком флажка и буквой, которая существуют сейчас: где А обозначается флагом с синей и белой полосой, а В — наоборот, имеет красный флаг с треугольным вырезом (как раз по цвету и форме передающий характер звука А). Надо заметить, что в выборе этих флагов была определенная психологическая связь, но она касалась не самой буквы, а того слова, которое закреплялось за флагом: так, красный флаг (b) отражает смысл ликования слова Браво и т.д. Но эта связь все же фрагментарна, да и сами названия букв достаточно несерьезны, что, вероятно, и не делает их универсальным средством для всестороннего использования.

Что касается более принятых названий букв, то некоторые буквы у лингвистов давно имеют имена: например Йот. Эти имена связаны со старым названием букв, и поэтому было бы справедливо всем буквам вернуть их имена — что автор делает в проекте алфавита. Поскольку предлагаемый алфавит представляет собой синтез, то и названия его букв естественно также синтетичны, напоминая о древних именах букв, они должны сливаться в достаточно целостное и хорошо различимое между собой единство. (В проекте автором предложен вариант названий с исторической аргументацией, но также даны некоторые другие варианты, возникшие по ходу поиска имен для букв. При выборе, кроме исторического, также имел значение и психолингвистический аспект соотнесения названия буквы с ее звуковым воздействием).

 Ниже при описании нового алфавита названию букв будет посвящена отдельная подглавка.

 

 

ЛАТИНИЦА — БАЗА НОВОГО АЛФАВИТА

 

О преимуществе звукового письма над любым другим нет смысла говорить здесь подробно. Это ясно любому лингвисту (в частности, И.Гельб об этом пишет в своей работе "A study of writing"/1/). Основным критерием преимущества звукового письма является скорость усвоения такой письменности, в отличие от других систем (например, китайской). Второе преимущество — возможность точного отражения в письме всех звуковых нюансов речи. И потом именно фонетическое письмо стало логическим потомком иероглифического, консонантного и слогового письма.

Непосредственной базой для данного проекта стала латиница, и это также обычно вопроса не вызывает, т.к. интернациональность этой графической системы давно признана, и даже было мнение, что эта система сама постепенно сменит все остальные. Однако этот процесс замедлился, ввиду ограниченного количества букв и крайней несистематичности использования их в разных алфавитах. Это происходило, прежде всего, именно из-за недостатка знаков. Реформы письменностей на ней терпели неудачу, поскольку ограниченность знаков и традиционные закрепления буквосочетаний в разных языках за разными значениями делали общую систему не универсальной. И узость задач: приспособления к изменениям конкретного языка — не давала этой системе выйти на планетарный уровень.

Так, Гельб пишет, что широкое распространение латин. алфавита не приводит к единству, т.к. его знаки неограниченно используются в разных значениях. И делает из этого вывод, что заниматься реформой письма в нац. рамках уже нецелесообразно теперь, когда мир стремится к единству: "По этой причине мы не стали бы одобрять навязывание латинского алфавита странам, находящимся под влиянием Запада. Тем более что с точки зрения теории письма в том виде, в кот. он применяется в странах Запада, он не имеет никаких преимуществ по сравнению, скажем, с арабским, греческим или русским... В чем действительно есть потребность, так это в какой-нибудь системе письма, приспособленной для международного употребления..." /1, с.231/.

Итак, возникает вопрос о новом переосмыслении и расширении латиницы на основе универсального, системного подхода, который бы принес эту новую целостность и всеобщность, ожидаемую миром для реформы письма в применении к нац. алфавитам. Гельб видел эту возможность в использовании МФА: "Нам следовало бы создать систему письма, сочетающую в себе точность МФА с простотой форм системы быстрого письма" /1, с.233/. Но система МФА в нынешнем виде, как уже говорилось выше, для практических нужд чрезмерна, и не имеет стилевого единства, представляя собою эстетическое несовершенство.

Что касается альтернативных латинице систем, которые порой предлагались в XX веке, то они, как правило имеют упрощенно геометрические формы и являются временной данью технократическим веяниям, которые и эстетически, и педагогически (сложность для запоминания) не выдерживают никакой критики. (Например, проект Корвина-Велецкого 1910 г. /28/).

Если структурно рассмотреть латиницу, то за основу здесь тоже взяты простые геометрические формы: треугольник -А, квадрат -D, черта- I, круг -О, это еще лучше видно в предшественнице латиницы - греческом алфавите. В дальнейшем латинский алфавит эстетически изменялся, доходя до изощренности готики, но период Возрождения вернул ему различимость и классическую простоту, где четкая форма знаков доминировала над эстетическими уклонами, в отличие от чрезмерно стилизованных восточных письменностей (например: соврем. индийские письменности значительно менее читабельны, чем их предшественница — система пали). Поэтому база латиницы остается наиболее благоприятной для создания нового алфавита.

Единственно, поскольку многие дополнительные знаки в нее вводятся из греко-кириллического алфавита, то стиль нового алфавита становится более строгим, тяготеющим к более раннему западно-греческому стилю. Среди достижений латиницы за прошлые века — разработанная и удобная в чтении система унициала (строчных букв), хотя нельзя не признать определенной похожести и смешения этих значков (q и p, b и d, и особенно l и I). Поэтому в некоторых проектах начала XX-го века предлагалось вообще отменить строчные буквы. Но это сделало бы алфавит менее эстетически выразительным и мало удобным для чтения: т.к. знак, не выходящий вверх или вниз из строки, становится менее различимым в тексте. (Это происходит в русском, где строчные буквы в большинстве повторяют прописные: что делает текст более слепым, нежели текст на латинице — который можно читать на большем расстоянии от листа).

 

Латиницу однажды уже пыталась сделать у нас всеобщей азбукой, когда после революции многие бесписьменные языки СССР приобретали письменность. Но тогда этот процесс захватил лишь нашу страну (да еще Турцию), и поэтому не вышел на общемировую тенденцию развития латиницы. Хотя советская лингвистика добилась тогда больших достижений: на базе латиницы были созданы многие новые знаки, особенно для кавказских языков. Но это движение не всегда было комплексно скорректировано, и одни и те же новые знаки служили очень разным звукам. Но также была попытка свести новшества к системе, и так был создан НТА (новый тюркский алфавит) для разных языков тюркской семьи. Была даже попытка перевести русский на латиницу, но это не произошло не только по политическим соображениям, а именно из-за того, что латиница в том виде была не настолько лучше кириллицы, чтобы это стало стимулом к будущему универсализму письменности. Впоследствии все младописьменные языки СССР перешли на кириллицу ради связи с русской графикой, и многие новые удачные знаки букв были забыты. Лишь некоторые из них используется в латиницах для тибетских языков Китая.

Для создания новых знаков латиницы также могут служить некоторые модификации латинских букв, появлявшиеся в различные периоды и в разных языках. Это, прежде всего готические формы, но переведенные в строгое начертание. (Например, варианты h, ставшие знаками в МФА или модификации j и z). Главная задача, чтобы новые знаки были приспособлены и эстетически гармонично, и системно вошли в общую структуру нового алфавита. А не так, как это сейчас происходит со стихийным расширением латиницы: когда некоторые новые знаки появляются в младописьменных языках Африки и Востока — но без единой системы использования и начертания, что обычно в практике ведет к замене этих букв на буквосочетания или буквы с диакритиками.

 

 

ЗВУКОВОЙ  СОСТАВ  АЛФАВИТА "ИНТЕРБЕТ"

 

Главной проблемой при создании Интербета было определение того набора знаков, который будет достаточным для использования большинством населения мира, при этом знаки должны иметь эстетически совершенный, удобный и различаемый вид в стиле, заданным латиницей. Возможность создания таких знаков не так уж велика, за все время истории латиницы было создано всего лишь несколько знаков, два из которых имеют явный вид приспособления, и потому не вполне полноценный вид - J и G. В XIX веке попытку обогатить латиницу (для английского языка) сделал Исаак Питман, у него были знаки для шипящих, межзубных и некоторых гласных, но все они явно имели неполноценный эстетически или маркированный вид со слившимися диакритиками /8/. Еще больше этим грешит "Universal alphabet" Чарльза Люти /31/.

Прошлые попытки обогащения латиницы не имели успеха именно из-за того, что ориентировались на приспособительность к существующему набору латиницы, лишь добавляя к ней усложненные маркированные буквы, и не охватывали всю систему алфавита: т.е. не предлагали новый шаг на пути эволюции письма, как интернациональной задачи. Поэтому при создании Интербета вопрос эстетики и вопрос необходимости решался комплексно, и находился компромисс между максимальным количеством знаков и гармоничностью всей системы алфавита. Основываясь на латинице, Интербет приспосабливает к ней знаки из греческого и кириллицы, а также вводит модификации некоторых латинских (и готических) знаков. (Это в итоге дает алфавит стиль, которого можно определить как греко-латинский.)

 

Для определения необходимого количества знаков для Интербета разберем его на составные части: знаки для согласных, сонантов и гласных.

Сначала представим группы согласных звуков, которые собраны по основному артикуляционному органу:

Губные (губно-губные и губно-зубные),

Зубные (переднеязычные и шипящие),

Горловые (заднеязычные, увулярные и гортанные).

В этих группах за рядами смычных согласных идут ряды соответствующих им щелевых (или придыхательных) согласных, а также составных звуков =аффрикат (если они есть). В описании ниже будет сначала предложена схема, изображенная для удобства печати латинскими буквами и дополнительными к ним буквами с цифрой 2.

После групп согласных будет представлена группа сонантов и схема гласных.

Теперь перейдем непосредственно к описанию фонем каждой группы родственных звуков.

 

Губно-губные и губно-зубные согласные:

B - B2         V

P - P2/F2     F

Необходимость второго ряда губно-губных (B2 и P2) не очевидна для европейцев, но этот ряд нужен для отражения придыхательных в многомиллионных индийских языках, а также кавказских, корейском. Они могут передавать губно-губные спиранты и особый ряд африканских губных (всасывающих), а F2 может исполнять роль глухого W (в английском) и аффрикаты Pf (в немецком), знак В2 также можно использовать как аффрикату gB.

Вообще же сам принцип построения Интербета заключается в том, что существует более жесткий костяк знаков (в смысле закрепленных за ними звуков) и дополнительных к ним знаков, значение которых более размыто — эти знаки в нашей схеме и в дальнейшем описании отмечены буквами с цифрой -2-. Но, тем не менее, спектр применения этих маркированных букв все равно близок между собою и всегда, в отличие от основного знака, развивается в направлении от взрывного к придыхательно-щелевому. 

 

Переднеязычные и шипящие согласные:

D -  D2- Z - Zh     Dz - Dzh

T  - T2 - S - Sh     Ts - Tsh

Второй ряд переднеязычных (D2 и T2) играет роль придыхательных в индийских, кавказских и других, а также межзубных спирантов, где они есть (например, английский или арабский). Необходимость шипящих объяснять не нужно: их отсутствие — один из главных недостатков латиницы. Аффрикаты Dz,Ts, Tsh и Dzh также крайне популярны. (Кстати, в некоторых языках: например, семитских — знаки для Dz, Ts могли бы исполнять роль эмфатических (резких) пар к S и Z, а в других языках роль среднеязычных смычных, которых также могли бы обозначаться Tsh и Dzh ,в тех языках, где среднеязычные более шепелявы).

В вариантах также рассматривался вопрос о Tsh2, которое нужно в индийских и кавказских (где еще есть и второе Тs). Для славянских этот знак мог бы исполнять роль сложного звука Щ/Шч. Также в определенных языках этот знак может служить для глухого шипящего Йота. В пользу этого знака также было наличие удобного знака для этой цели (типа греч."Пси"), но позже решено было от него отказаться ввиду его графической сближенности со знаком Ф (который нужен для P2/F2), и удобного использования строчной от Tsh2 в значении "sh". Для достаточно редких вторых (придыхательных) Tsh2 и Dzh2 решено использовать сочетания T+Sh и D+Zh (или Tsh +Sh и Dzh+Zh), в отличие от чистых Tsh и Dzh (также для придыхательного Тs использовать буквосочетание Cs, хотя среди вариантов знаков, предложенных ниже в специальном перечне, есть свой знак и для этого звука). Для славянской лигатуры Щ, использовать сочетание Ш+Ч, в русском же заменить на фактически звучащее, на его месте сочетание СШь и добавить звонкое ЗЖь (см. об этом ниже). Отражение таких  сложных звуков сочетаниям вполне оправдано, как это принято и в МФА, т.к. эти звуки со сложной артикуляцией ассоциируются со более сложным написанием.

 

Заднеязычные, увулярные и гортанные согласные:

G - G2        (G2)               

K -  Х       Q - Н2/К2      ? - H

Количество этих согласных наиболее проблематично, но, тем не менее, кажется удовлетворительным, если рассмотреть его внимательно. Наличие придыхательных или спирантов к заднеязычным понятно, но отсутствие звонкой параллели у увулярных, объясняется тем, что нет языков, где бы имели фонематическое различие заднеязычные и увулярные звонкие пары. Так что G2 может исполнять роль по совместительству как заднеязычного спиранта (Gh в славянских, греческом, кавказских и др.), так и увулярного спиранта (Gqh - арабском и др.). И увулярного смычного (Gq = звонкий Q, хотя среди вариантов есть вполне гармоничный знак для этой цели), а также использоваться в качестве звонкого H, нужда в котором крайне редка.

Необходимость же глухой пары увулярных (Q - X2) при наличии заднеязычной пары (K - X) очень часта в семитских, кавказских и других восточных языках. Знак Х используется в Интербете, как правило, в качестве спиранта заднеязычного или увулярного, и лишь как исключение в роли придыхательного (Kh). Наличие одного взрывного гортанного (?) вполне достаточно, т.к. в тех языках, где есть второй гортанный, более слабый из них может обозначаться апострофом (хотя среди вариантов присутствует полная пара, но эстетически она не вполне гармонична).

Достаточно широка зона применения знака Н2/К2 (он же Х2/Q2), это и придыхательные Кh или Qh, и увулярный глухой спирант (Qh = жесткое Х), и глухой верхнефарингальный спирант (hh) в арабском. (Кстати, пример применения знаков Интербета для данного ряда звуков в арабском языке: Н2 - глухой верхнефарингальный спирант, а знак ? для звонкого, Н - нижнефарингальный глухой спирант, а Х — увулярный глухой, ' - гортанная смычка). Чтобы сузить зону применения знака Н2 (=Х2/К2/Q2) среди вариантов был найдены знаки для заднеязычного придыхательного — Ж (=Kh) и увулярного (закругленное внизу Х), но впоследствии от них пришлось отказаться из-за громоздкости первого, и слабой различимости второго. Хотя зона Н2 довольна, широка, звуки эти все же довольно близки и их различие используется редко и лишь в малочисленных (например, северокавказских) языках, где можно дополнительно использовать довольно удобный знак Х с седилем в качестве заднеязычного глухого спиранта, в отличие от увулярного (по отношению к которому первый звучит мягче и потому седиль как символ мягкости у согласного здесь вполне приемлем). Х с седилем также, если нужно может использоваться как среднеязычный щелевой, глухой от Йота (Ich laut). Знак Q в некоторых языках может использоваться и как щелкающий заднеязычный или даже как аффриката kp.

 

Сонанты и полугласные:

W - J   M - N - N2 - L - R - R2

Среди сонантов не вызывает сомнение наличие двух полугласных W- J (узкий же губной полугласный фонематически излишен, он, насколько известно, фонематически не противопоставлен соответствующему гласному – Ue (умляутированное U), но при необходимости его можно обозначать буквой W с тремой). Знак W может в редких случаях исполнять также роль V2, где различаются одно-губный и двугубный согласный V.

Среди носовых сонантов появился знак для N2 = Ng, который имеет очень широкое распространение в мире. Правда, в некоторых языках, где его нет, но присутствует второе N (более жесткое или глухое, чем основное), этот знак может отображать и его.

Наличие одного плавного и двух дрожащих объяснятся тем, что различие велярного и переднеязычного L почти нигде не играют фонематической роли (а в польском велярное L ныне вполне заменил звук W), где все же нужно такое различение двойное LL вполне может отражать велярное L. Поэтому одним знаком для плавного можно обойтись (хотя наличие пары к L давало возможность в некоторых языках использовать ее в качестве глухого L или аффрикаты tL/dL).

Что касается R2, то этот знак необходим в некоторых языках, где различаются сильное и слабое R, или как придыхательное Rh, или типа чешского Rz. Наличие этого знака для слабого R также будет выполнять роль указателя на эритизацию звука (например англ. и китай. R в конце слога). Не последнюю роль в выборе этого знака сыграло наличие удобного значка для этой цели.

По ходу выбора состава фонем возникала идея отобразить довольно частые среднеязычные Nj и Lj, но для этих целей не находилось достаточно совершенных значков. И поэтому эту роль вполне могут выполнять буквосочетания с Йотом, правда, в некоторых языках, возможно, их отображать через соответствующие буквы с седилем (восточно-европейских, где знаки с седилем также удобны для передачи среднеязычных от S,Z, Ts,Dz). Вообще наличие некоторого количества диакритик в Интербете не избежать, особенно для гласных (о чем ниже).

 

Гласные:

I  -  Ue - U2  - U

E -  Oe - E2  - О

(E3)  - A -  A2/О2

       Ue и Oe здесь обозначают переднеязычные губные (умляутированные U и O). Этими же знаками можно отражать "мягкие" русские – Ю(‘u) и –Ё(‘o) после палатализованных согласных, т.к. эти звуки близки в таком положении. (Такое решение для передачи русских гласных после мягких согласных встречается у реформаторов алфавита начала XX-го века Л.Мороховца и Корвин-Велецкого). В языках же, где могут быть умляутированные как после твердых, так и после мягких согласных (угро-финских), одну из пар (более редкую) можно помечать диакритиками. Например, мягкие Ue и Oe знаком трема (или птичкой) над ними, в отличиe от твердых (или наоборот: твердые с крышкой, а мягкие простые). Также и во французском более редкое закрытое Oe писать с тремой, а основное открытое Oe оставить простым (или удвоением этой буквы для закрытой, т.к. она всегда долгая, в отличие от открытой краткой Ое).

Что касается А после мягких согласных, то его обозначение через Ae (=Е2) проблематично: т.к. этот знак более тяготеет к положению твердого Е, а не мягкого А, и поэтому для восточнославянских языков предлагается, А-с седилем после мягких согласных (см. в вариантах). В украинском также Е-с седилем будет передавать мягкое -e- после согласных, а Е простое — твердое -э-.

Кроме основного набора гласных, есть два знака для среднего ряда гласных. Правда, они имеют более широкую зону применения: Е2 может передавать как нейтральный гласный смешанного ряда ("шва"), так и умляутированное А (в германских, языках уральской семьи и др.) — т.е. этот гласный более открытый, или более задний чем простое Е, средний между Е и А. Среди вариантов есть буква (в виде повернутого наоборот Э, т.е. округлое Е) для еще одного знака зоны А-Е, т.к. во многих языках он был бы полезен. Но удачного варианта здесь не получилось, и поэтому при необходимости можно вводить в эту зону знаки с седилем: у Е или А.

Знак А2/О2 выполняет роль более заднего А или открытого О или же безударного заднего ряда, средний между О и А (открытое О во франц. и многих других языках, где различаются два О, а также знак крышка в английском,  звук Ъ в болгарском).

Знак U2 используется, прежде всего, для звука Ы - в славянских, тюркских и индокитайских языках, а также для подобных звуков смешанного ряда в др. языках.

 

 

ИЗМЕНЕНИЯ  В  МФА

 

В связи с тем, что в новом алфавите за рядом знаков закрепляется значения, не существовавшие в латинице, на базе которой создан алфавит МФА, то в таблице звуков МФА возникают некоторые изменения. Необходимость же сохранения самой этой таблицы для нужд лингвистов очевидна.

Прежде всего, это касается шипящих, за которыми закрепляются свои полноценные знаки, а также новый знак для G. Есть смысл подкорректировать знаки для межзубных в сторону сближения со знаками D2 и T2, и сделать изменения в строчках для велярных и гортанных. Автором в предшествующей статье ("Международный практический алфавит – Interbeto".  Л-д, 1988 /25/) была уже предложена новая, значительно расширенная, таблица МФА, но здесь ниже представлена краткая версия данной таблицы. (В в рукописном варианте статьи предложено значительно большее количество новых знаков, чем в данном перечне вариантов букв Интербета, и, поэтому заинтересованные лица могут обратиться к автору для их демонстрации, как и новой, значительно обогащенной таблицы МФА.)

 

Краткая таблица МФА с изменениями знаков при использовании Интербета.

 

 

ДИАКРИТИЧЕСКИЕ  ЗНАЧКИ

 

Каким бы полным не был алфавит, не удается полностью избежать использования дополнительных значков к буквам, чтобы отражать не столь частые, но все же встречающиеся в разных языках модификации основного звука. Диакритик не избежал даже универсальный МФА. Богатство же гласных звуков наиболее велико, не все их оттенки наделены своими знаками, и потому использование диакритик необходимо, например, для передачи долгих гласных и носовых. Используется акут (или удвоение буквы) для долгих и тильда для носовых. Также можно использовать знак "кратка" для передачи кратких носовых, в отличие от долгих носовых (с тильдой) в индийских языках. Для огубленных согласных можно использовать знак крышка или сочетание с W или с нейтральным А2 (напоминающим крышку). Палатализацию согласного отмечать птичкой (чешским хачеком) над ней или сочетанием с J, или же апострофом. Точкой под согласной отмечать какуминальные, ретрофлексные, эмфатические (можно удвоение данной буквы) или другие модификации согласных звуков, различающиеся в конкретном языке.

Также закрепляется часть знаков с седилем (эти буквы даже имеют свои названия, отличающиеся от основного прибавлением -с на конце, от слова седиль): например, А с седилем называется Альфас. Это также гласная Е с седилем, используемая при нехватке набора букв Е-образного звука. Согласные с седилем для передачи переднеязычных это S, Z, и знаки, обозначающие мягкие звуки от Ts и Dz. Также возможна модификация L и N с седилем для среднеязычных: правда, знак N для этого удобнее перевернуть в виде русского И, чтобы седиль красиво присовокупился к нему.

Обозначение тонов также требует употребления диакритик, которые используются в транскрипциях довольно систематично. Единственное, что тут можно добавить, что для некоторых языков, вероятно, есть смысл ввести дополнительные знаки для смысловых категорий (например, для японского, где очень много слов одинаково звучащих, что дифференцировала иероглифическая письменность. Но при фонемном отображении различия исчезают, и в таком случае предлагается ввести цифровой код для обозначения самых главных категорий значений. Такие цифровые маркировки в верхнем углу слова помогали бы, где надо, уточнять смысл слова).

Тем не менее использование букв с диакритиками имеет технический недостаток, с точки зрения клавиатуры и печати. Поэтому надо иметь вариант замены буквы с диакритикой на буквосочетание, как это делается, например, в европейских языках, где гласные с умляутом (тремой) могут заменяться на сочетание основной гласной с -е-. Важно, чтоб такие замены были установленно-системными. В других же случаях диакритики могут просто опускаться или заменяться на апостроф как общий символ для всех диакритик (т.е. знак, указывающий на некоторое изменение звучания данной буквы).    

 

 

 

     Ниже приведена картинка ИНТЕРБЕТА (вариант 2005 г.), здесь под каждой буквой дано ее название и фонетический ареал (в скобках), а после нее подробно описаны все буквы алфавита и их происхождение. Объяснению названий букв посвящена отдельная главка с таблицей.

 

 

МЕЖДУНАРОДНЫЙ  АЛФАВИТ   ИНТЕРБЕТ (версия 2005 г.)

 

 

 

Предложенный здесь вариант алфавита автором периодически корректируется, смотри ниже:

 

 

ОБНОВЛЕННЫЙ ВАРИАНТ ИНТЕРБЕТА С ПОСЛЕДНИМИ КОРРЕКТИВАМИ

 

 

В последнем обновленном варианте ИНТЕРБЕТА 2008 г. такие изменения:

– Введение новой 45-ой буквы (с 2006) – «Эза»  (название от внешнего сходства с Z и греч. буквы «Эта»). Наличие третьей гласной по линии E достаточнo полезно. Например для англ. языка. Эза всегда более открыта чем Эги, но Эза более переднего ряда и ближе к Е в отличии Эйт, которая ближе к А и О. Спектор применения двух дополнительных к Е (Эйт и Эзы) достаточно широк и применяется в зависимости от конкретного языка. Форма строчной буквы Эза взята из МФА для открытого Е, но для большой буквы изобретена автором более четкая форма с фиксированным очертанием.

       

                    Другие изменения: - в целом более классическая и жесткая форма заглавных букв, в частности --

  1. возвращение начертаний строчных букв Бета, Буки, Йот, Дорн и к более ранним (стандартным и строгим) вариантам и заглавных к Шин и Ноинг.
  2. некоторые изменения строчных букв Гамма, Фау, а также Мем и Хэтум (у которых убирается нижняя засечка у центальных стоек, чтобы не путаться с сочетаниями например  ni – m).
  3. радикальное изменение строчной буквы Тэфа/Тэо, т.к. прежний вариант тяготел в письменной форме  латинской g, что никак не подходит по значению и форме, то нынешний t с закрытым кружочком близок заглавной и к родственной - t.
  4. перестановка значений букв Юлла и Ирду (раньше Урми), т.е. U c перечеркиванием по аналогии с О перечеркнутой будут отображать умляутированные гласные. Новая большая для Ирду свом резким и четким начертанием тяготеет к Йот и Иди (т.к. ближе к ним по звуку), с их прямыми линиями, а прежние большие Юлла и Урми путались при мелком шрифте. Также введены новые названия этих букв (название Ирду идет от близких назв-.Иди, Еры и Йод). Значение Ы для Ирду также объясняется использованием латин.Y в этом значении в разных языках и близостью букв Ирду и Йот (по начертанию и связью с гласной И).
  5. Изменение названия букв: C-возвращение Цоль, буквы  Дзэда на Дзэма (от кириллистич. ее назв.Земля). Также изменение названий Гамма, Каппа на Галль и Кэйп для большего соотвествия качеств этих резких звуков с их названиями, Гэин на Гээн. Хагель на Хадэ по близости к Хетум, Тэо на Тэфа для избежания смешения на слух Жэу и Тэо, а также Роу на Яро, где название связано с кириллист. ее формой и греч. Ро, а также для лучшего отличия звучания от Коф. Вайт на более источески оправданное англ. назв. Ван этой английской буквы и лучшего отличия от Эйт. Йеге на Эги как более удобное в произношении.

 

«ИНТЕРБЕТ»  (обновленный ВАРИАНТ с изменениями 2008)

 

Если вы хотите использовать буквы Интербета практически, можете воспользоваться рабочим шрифтом INTERBET.ttf, в архиве INTERBET.rar, где вы на разных регистрах найдете почти все буквы данного алфавита и некоторые их варианты

 

 

смотри далее ПРОДОЛЖЕНИЕ статьи

 

возврат в меню