Семиры и В.Веташа “АСТРОЛИНГВА”
СЕМИРА
ЧЕРЕЗ ИНДИЮ В НЕПАЛ
ЗЕМЛЯ НЕПАЛА и ТУМАННЫЕ ГОРЫ ЗАПАДНОЙ БЕНГАЛИИ
к оглавлению и началу рассказа
– Продолжение –
ТУМАННЫЕ ГОРЫ ЗАПАДНОЙ БЕНГАЛИИ —
БЫВШИЙ СИККИМ
мандала в буддийском храме
СИЛИГУРИ
Из Непала мы поехали к восточной границы с Индией, чтобы посетить город Дарджилинг. Автобус от Катманду идет до Какарбитты часов 16 (плюс минус 3 часа), и весь переезд занимает в лучшем случае сутки. Автобус спускается с гор: жалко, уже в сумерках! а с утра долго едет по равнине. А чтобы добраться потом до Дарджилинга, надо снова подняться в горы. Дарджилинг — на высоте 2100 м. Из него видны Эверест и Канченджанга — 3-я по высоте вершина мира, если, конечно, не мешают облака.
Какарбитта — город с непальской стороны. Здесь надо оформить выезд. У нас это заняло много времени, потому что мы в местном пропускном пункте: комнате с деревянными скамейками — заодно заряжали мобильники и ели ананас. На границе царит такая суета, что расслабиться более негде. Оттуда надо пешком или на рикше (5-10 рупий) пересечь длинный мост, и там оформить въезд, в будочке посреди приятного садика, где можно передохнуть. Будочка узнается по стоящим на обочине полицейским: они видят иностранцев и направляют, куда нужно. А потом пройти через сплошную пробку к автобусам, идущим в Силигури.
Силигури, несмотря на красивое название,— мало приятный город, большой и шумный, и вокзальный. Здесь уже ощущается влияние Калькутты: столицы штата Западной Бенгалии — до которой здесь ходят автобусы. И надо сказать, до Калькутты здесь добраться легче, чем до Дарджилинга и куда-либо еще. Водители по отношению к иностранцам ведут себя нагло. Сначала у нас пытались взять дополнительную плату за то, что довезли нас до ж/д станции Нью Джалпалгири — хотя это была просто конечная автобуса. Потом с рикшей, который взялся нас везти до автостанции за обычные 10 рупий, затеяли потасовку те водилы, которые непременно хотели везти нас за 100. И даже полицейских, которых на вокзале обычно пруд пруди, на такой случай рядом не оказалось. Я думала было вмешаться, но иностранец для местных рикш — лицо неодушевленное. К счастью, наш рикша отбился сам и с риском для жизни повез нас за нормальную цену.
В Нью Джалпалгири мне надо было взять обратные билеты, стыкуя их по времени, и хуже места для этой цели в Индии я не видела. В Индии часто стоишь в две очереди: сначала в справочное с компьютером (Enquiry), выясняя наличие мест и номер нужного поезда — которых в Индии на порядок больше, чем у нас. Потом заполняешь бланк с поездом и датой и стоишь в кассу. Касс работало всего две, а очереди были ужасные. Девушки за компьютерами отвечали односложно, на ближайшие дни нужных билетов не было, и разобраться в том, билеты на какие поезда мне следует брать, было невозможно, пока я не зашла за перегородку к мужчине. Да и тут я не уверена, что выбрала лучший вариант.
Из Силигури в Дарджилинг ходят автобусы, но лишь до 5-ти: и на наших глазах ушел последний. Нас посылали к джипам, но водители тут же запрашивали несусветную цену. Я спросила кучу людей, где остановка автобусов в Дарджилинг, и все указывали в разных направлениях — пока один, наконец, не показал мне, где расписание. Там я убедилась, что автобус в Дарджилинг мы точно уже пропустили, но к счастью увидела, что будет еще автобус в Курсеонг, а это по дороге к Дарджилингу. И мы поехали туда: не ночевать же в Силигури, в его пыли и суете!
КУРСЕОНГ: ПАРОВОЗ ИДЕТ ПО СЕРПАНТИНУ
железная дорога в горах
В Курсеонг мы прибыли ночью. Опять все горы в темноте! Но он нас порадовал — это один из уникальных по красоте городов, какими бывают только небольшие городки, расположенные в уникально-природном месте. Мне он напомнил уральский городок Златоуст, внутри удивительно гармоничного сочетания горы и озера. Я была в нем лишь полдня, но запомнила на всю жизнь. Природная красота этого места, в которую ненавязчиво вписался город, была как на картине, хотелось сказать: так не бывает!
В Курсеонге так же поражает сочетание горы и уходящей вниз долины. Сам он стоит на вершине горе, и улицы идут ярусами, чуть заходя на близлежащие хребты, и со всех сторон открывается прекрасный вид на километр вниз.
Мы оценили этот городок еще больше с утра, сходив на смотровую площадку около телебашни — а потом сквозь серпантины улиц поднялись вверх, почти до вершины горы. Полюбовались долинами, деревнями на отрогах гор и еле видными Силигури и Нью Джалпалгири: сверху Западная Бенгалия выглядела вполне приятно.
По дороге зашли в индуистский храм (Кришны), где ради утренней пуджи нам выдали прасад — по индийскому пирожному. Белыми лилиями цвели круглые кустики чая. На площадке около телебашни был разбит садик. На самом верху — круглая каменная водонапорная башня с изваяниями драконов. А ниже — несколько ступ и белый постамент с местным кривым ножом: таким же, как в Непале! это памятник главе местного муниципалитета. Наверное, хороший был человек. Или, может, просто богатый. Но свой город он не испортил — за что ему спасибо.
А еще нас порадовали скамейки: их здесь много. И часто на скамейках выгравировано имя умершего, в память о котором она поставлена. Возникает естественная благодарность — человеку за то, что он был.
Спустившись с отрога горы, где стояла телебашня, я попробовала найти банк — но денег тут поменять было негде, как во всех маленьких городах. Серпантины улиц вели вверх, и мы пошли к вершине города. Это была не главная вершина: на самой высокой горе здесь наверняка стоял храм, но туда надо было ехать. А виды Курсеонга больше располагали к прогулке пешком. И мы пошли, сокращая серпантины по каменным ступенькам, мимо двухэтажных каменных домиков и их увитых зеленью дворов. Цветущие лианы, доверху обвивавшиеся деревья, были совсем такие, как в Непале. Казалось, на момент попав в индийскую жару и пыль на равнине Силигури, мы вновь возвратились во влажный Непал.
В одном месте горы выступала скала, образуя небольшую пещеру: такое место в Индии не могло обойтись без храма! — и в пещере, конечно же, было изваяние Дурги. А рядом — лентами увешанное старое дерево, с шивалингамом под ним. И тут же источник, чтобы умыться перед обращением к богам. И даже храмовая площадочка, где нужно снимать обувь.
Мы шли все время вертикально верх, и вскоре дома кончились. Начался парк: настоящий горный лес с высоченными деревьями! Серпантин дороги обходил его, а сквозь него вела тропинка. Она привела нас к школе — а может, местному лагерю или детдому, со всех сторон укрытому растительностью. Перед ним росли кусты роз. Тропинка обогнула его и сквозь лес поднялась еще к нескольких домам, которые окружали высокие кусты молочая. Там мы вышли на аллею огромных лиственниц — а точнее, деревьев, которые назывались sсriptomeria japonica. Жаль, путешественники в Индии всегда видят вокзальные улицы, но редко — такие вот места.
Выше этой аллеи протянулось несколько светло-фиолетовых каменных зданий в английском стиле средневекового замка. Да, где-то англичане сумели все же оставить о себе хорошую память! а может, надо благодарить индусов, которые все сохранили, как есть. Что в этих особняках располагалось? — ну конечно же, школа, с огромными спортивными площадками, по которым бегало совсем небольшое количество детей и группой прохаживались четыре воспитательницы. Порой считают, что в Индии нет места от перенаселенности — но на размах спортивных площадок для детей его всегда хватает (в отличие от нынешнего Санкт-Петербурга). В Непале стадионам тоже конца не видно — несмотря на складки гор и, казалось бы, дефицит ровного места.
На аллею лиственницеподобных скриптомерий снизу наползал туман. Он скрыл долины и телебашню, которая осталась внизу, и гулял уже прямо между деревьями. Надо было возвращаться. “Как-то нет у меня ностальгии по родине,”— сказала моя спутница, которая была до этого в 32 странах. Оценив колониальную архитектуру, она захотела съездить в Англию — где пока не была.
Мы с ней гуляли вдвоем — одна из наших спутниц отсыпалась после переездов, а другой товарищ накануне в сумерках неудачно попал ногой в сток. В Курсеонге водопровод и канализация идет вдоль улиц по трубам, в узких и глубоких каменных стоках, которые сверху ничем не прикрыты — может, так удобнее ремонтировать. Сыграло ли роль то, что наш приятель работал инженером по сантехнике, но водопровод Курсеонга решил обратить на себя его особое внимание. “Мне все понравилось в Курсеонге, кроме канализации”,— констатировал он, и тоже решил отлежаться.
А я, как обычно, проснулась в пол-шестого утра. И на рассвете сняв горы и долины с крыши гостиницы, пошла на железнодорожную станцию: разведать насчет паровоза. Я не оговорилась: на полуторакилометровой высоте, по горной дороге были проложены рельсы! Мы приметили их уже вчера: узенькие рельсы шли по серпантину, повторяя все извивы по-индийски неширокого горного шоссе. Я читала, что со станции Нью Джалпалгири в Дарджилинг ходит “игрушечный поезд” — toy train. Это мини железная дорога: красивая, но очень медленная. Поезд выходит в 9 утра и приходит вечером, в 5.30 (если, конечно, не опоздает). И я на нее не рассчитывала — но зря.
“игрушечный поезд” по дороге в Дарджилинг
Когда я увидела голубой паровозик, с тремя вагончиками, которые люди прицепляли к нему вручную, мое сердце было отдано ему. Я поняла, что люди, предпочитающие ездить на крыше автобуса, не могут на нем не прокатиться! В шесть утра по станции уже ходили садху, на скамейках в ожидании сидели индусы, и поезд, с гордыми буквами INDIAN RAILWAY, в половину размера его вагончиков, как раз намеревался отходить. (Хотя накануне мне сказали, что время отправления — 11-12). Я побежала будить моих спутников.
Тут мои спутницы сказали, что они не могут ехать на индийском поезде, не умывшись и не накрасившись — и, конечно, мы опоздали. И потом ждали: я торопила их не зря, зная относительность индийского расписания. Нам говорили, что следующий поезд будет в пол-двенадцатого, затем в пол-первого: он опаздывает. Затем в пол-второго — и он пришел, но тут выяснилось, что этот поезд в Дарджилинг уже не поедет, пойдет другой. Мы пили чай на станции, которая сама представляла собой музей, и я раз десять пыталась найти кого-то из служащих и купить билеты, пока один из них не сказал: почему бы и нет? И, наконец, в три мы выехали: на паровозике, который ходил от самого Курсеонга. Зато погуляли по городу — это незабываемое впечатление! Так же, как поездка на паровозе. С этим не сравнится никакой банальный джип!
Поезд шел так медленно, что мы получали все объемное и обзорное впечатление от меняющейся перспективы горной местности, как если бы ехали на велосипеде или шли пешком. Рельсы порой зависали над пропастью — но это давало только лучше рассмотреть водопады и лесистые долины, которые к вечеру уже покрывал туман. Прижимаясь к обочине дороги, маленький поезд извивался змеей. Паровозик свистел во всю мочь и пускал клубы дыма, которые черной крошкой оседали в рамках окон. На станциях в него запрыгивали дети, чтобы прокатиться, словно на подножке трамвая. Высунувшись из окна поезда, я снимала детей и совершенно счастливые лица моих спутников. Все-таки молодцы англичане, которые продолжили эту дорогу 150 лет назад! и стоит сказать спасибо индусам, которые ничего не стали в ней менять!
И вот, уже в сумерках, голубой паровозик доехал до ж/д станции Гхум — на высоте 2247 м! Не зря он пыхтел: интересно, ходят ли где-нибудь еще в мире паровозы по таким горам? В сумерках выходить не было смысла — и мы предпочли еще немного прокатиться на паровозике — ну хоть еще немножко, до Дарджилинга. И почему мы так счастливы, попадая в прошлое, с его человеческими размерами?
Гхум — в 8-ми км от Дарджилинга, и там есть известный буддийский монастырь: его видно с железной дороги. Неподалеку — знаменитая Тигровая гора 2590 м высотой, с которой, согласно путеводителю, полагается смотреть закаты и восходы над горами. В ясные дни там видны Эверест и Канченджанга — 3-я по высоте вершина мира (8598 м). Еще там расположено озеро Сенчал, снабжающее Дарджилинг водой, Ганга-мая парк и Рок-гаден: с чайными плантациями, водопадами и озерами. Это природно-живые места. И если уезжать из Дарджилинга в Силигури, можно, добравшись до Гхума на паровозике (он отправляется в 9 и в 10 утра), сначала их посмотреть. Или стоит посвятить им отдельный день.
«Вчера, в день моего прибытия, небо было затянуто тучами, но резкий ветер то и дело разрывал серую пелену, и мне сказали, что на короткий миг перед глазами может показаться Кинчин-йонга. Я искал её там, где по своему предыдущему альпийскому опыту ожидал бы увидеть находящуюся в ста с лишним милях от меня горную вершину, но ничего не находил; пока не обратил взгляд ввысь; там, где по моим предположениям могли быть только небесные светила, блестели его вечные снега... Никогда еще я не сталкивался с такой поражающей своим величием материей. <…>
Я еще раз съездил на вершину, с которой открывается самый широкий обзор, чтобы посмотреть восход солнца. К сожалению, он прошел незаметно, потому что туман к тому времени успел подняться слишком высоко. Но зато я в рассветные часы мог вдоволь налюбоваться гигантами, которые алебастровой белизной проступали на фоне черного неба. В эти часы душе моей было удивительно привольно. Снова меня посетило такое чувство, словно бы я уже достиг своей цели и выбрался из кокона человеческого существования» [1].
НА ХРЕБТЕ ДАРДЖИЛИНГА
обычные туманы этих мест
Сколько я не пыталась понять по карте, что представляет собой Дарджилинг, возникала странная картина, никак не помогавшая сориентироваться. А Дарджилинг представляет собой горный хребет на высоте 2134 м. Город тянется по хребту и спускается с него вниз — на километры, аж до самой долины. И улицы переходят одна в другую непредсказуемым образом.
Дарджилинг — большой город, в отличие от Курсеонга, оттого не столь компактно-гармоничный. Город смыкается с близлежащими деревнями, и кажется, ему нет конца и края. Ориентиром остается хребет, где расположены главные достопримечательности. Там дорогие гостиницы, столовые и магазины — а чем ниже, тем дешевле.
Около ж/д станции мы зашли в главный индуистский храм Дирдхам — аналог храма Пашупатинатха в Катманду. В этом проступает влияние Непала: насколько Дарджилинг похож на Непал, что даже храмы одинаковые! И все же столь странного по географии города я даже в Непале не видела. До 1706 г. Дарджилинг принадлежал раджам Сиккима, и до сих пор это ощущается: это не совсем Индия, даже и по населению. Лица часто монголоидного типа, смешанного с индийским, как и у непальцев.
По европейской отчасти одежде и по настрою Дарджилинг непохож на индуистский город. Он больше похож на буддийское место, и в нем несколько буддийских монастырей. А может, так ощущается европеизация — влияние Калькутты: нынешней столицы этого штата, или минувшая колонизация англичан. Цветной храм Дирдхам, с быком Шиванандином и богами — индуистский уголок в этом городе. Там даже есть гостиница для паломников, но это, очевидно, было не для нас. Хотя у меня на карте был помечен угол с дешевыми гостиницами, искали мы ночлег довольно долго, из-за упомянутой дезориентации и непривычности горного города для жителей равнины. Сразу у ж/д станции есть гостиницы, но останавливаться мы там не стали, решив забраться повыше и поближе к центру. А потом пришлось спускаться. Остановились мы в гостинице с видом на другую сторону хребта: Mall view — но редко наблюдали этот вид из-за постоянных туманов. Климат здесь влажный, совсем как в горах Непала.
В гостинице мы, как обычно, спросили полотенца — в Индии и Непале если не спросишь, так и не дадут. “Завтра,”— пообещали нам. Чистых полотенец, как и простынь, в гостинице был дефицит, потому что в местных туманах ничего не сохло. Выстиранная одежда тоже совершенно не сохла. И мы шутили, что придется сушить ее на себе, как местным буддийским монахам — любимым развлечением которых, если судить по изданной у нас литературе, было сушить на теле мокрые простыни. И неудивительно, что они их так сушили! если в горах выше 2-х тысяч метров, при местных туманах, никак иначе их не высушить, в естественных условиях!
Для Индии Дарджилинг — горный курорт. Здесь не жарко, неслучайно тут нравилось англичанам. Англичане всегда славились любовью к туманам. Они даже построили здесь храм Святого Андрея, который работает по воскресеньям с 9 утра. Он торжественно возвышается на вершине хребта — перед ныне строящимся Дворцом Культуры. Последний украшает статуя человека-творца на земном шаре. Он больше похож на Гермеса, чем на кого-то из индийских богов.
Выше по хребту — холм Обсерватории с храмом Кали на вершине. И Найтигал парк (соловьиный парк), где по вечерам (в 4.30) начинают щебетать птицы. Это запись их голосов.
Такую же запись голосов птиц и зверей мы слушали в Зоопарке, в отдельном павильоне, где чучела зверей изображают сцены их жизни. Там было записано даже, как волк созывает сородичей на добычу или как тигр гонится за горным козлом. Без голосов смотреть чучела было бы неинтересно. Но мне жаль живого тигра, вольер которого находится ниже этого павильона. Слушая голоса недосягаемой добычи, он все время раздраженно рычал. А толпа в восторге подхватывала: “Мау! Аум! Аум!”
Зоопарк тоже занимает склон холма. Высокие вертикальные вольеры его обитателей напоминают им естественные горные условия. Зоопарк открыт с 8 до 16 и его стоит посетить. Здесь обитают мохнатые яки — очень древние обитатели снегов, снежные и дымчатые барсы, лающие олени и симпатичные рыжие волки, и, конечно же, огромные гималайские медведи. Эти черные мишки с белой галочкой на груди производят впечатление размером: они очень большие и пушистые. Говорят, в природе это самый страшный зверь, но в вольере те трое, на которых мы смотрели, выглядели очень забавно.
Столь же забавно наблюдать за красными пандами: это, оказывается еноты, которые строят себе гнездо на дереве. Вообще-то они днем спят, но при нас бегали по деревьям вниз и вверх, как белки — а размером они с лисицу.
Но вот зачем в одну из клеток посадили обезьян, этого я не знаю. Наверно, чтоб не выхватывали апельсины у посетителей.
Территория Зоопарка граничит с Музеем альпинизма (Himalayan Montaneering Institute and Museums): покорители Эвереста стартовали из Дарджилинга. Билет продается сразу в оба места. Он стоит для иностранцев всего 30 рупий (непальцам бы поучиться! жажда нажиться на иностранцах таким образом пока сюда не дошла). Я взяла билеты, а контролер спросил, глядя на мое сари: вы индуска? и хотел даже сдать обратно мой билет. Музей альпинизма интересен макетами гор: чтобы представить, что где находится. И список, кто и когда какую вершину впервые покорил. О наших покорителях информации мало — первыми были в основном англичане. А из фотографий мне запомнилось фото индийских женщин, покоривших Эверест: их было человек 20! Отдельный стенд посвящен снежному человеку.
сэр Эверест
Кроме Зоопарка, в Дарджилинге есть Ботанический сад (с 6 до 17 бесплатно). Но к нему надо спускаться, мы туда не пошли: зачем, когда тут и так весь город, как сад? И есть еще Музей естественной истории, созданный каким-то чудаком-англичанином: это опять макеты и чучела. Туда мы заглянули, потому что спускаться было невысоко: какие-то пару улиц. И судя по всему, этот профессор по призванию был охотником и энтомологом. Музей занимает маленькое двухэтажное здание: большие собрания бабочек и огромных жуков там еще поместились, а вот для носорогов, буйволов или слонов места не нашлось. И от больших животных представлены рога и копыта — в буквальном смысле слов.
Раньше в Дарджилинге работала канатная дорога, но уже три года как она закрыта, так что на канатной дороге мы не покатались. И гор не увидели: прекрасная панорама с высочайшими вершинами к нашему приезду скрылась в тумане, и рассеиваться он не собирался. Зато посмотрели местную самодеятельность: на сцене, на главной площади, где стоит памятник местному поэту, дети каждый выходной танцуют народные танцы и поют песни. Девочки отдельно, мальчики отдельно — это уже индийская традиция. Первый танец, который мы наблюдали, откровенно относился к празднику урожая.
И еще мы посетили буддийский монастырь Бхута Басти: к нему пришлось спускаться, серпантинами от главной площади, все больше погружаясь в туман. Но все же мы дошли до храма и пообщались там с буддийским монахом. Он сказал, что сейчас в мире и над нашими местами (Россией) более-менее спокойно, но через десять лет ситуация в мире и у нас будет хуже, чем сейчас. Я этому верю, потому что астрологически 2013-2017 годы — ситуация идейного экстремизма, подобная 1933-37 годам, и такая ситуация несомненно затронет Россию, как и весь мир.
Буддийские монахи обычно охотно показывают свои храмы, и я немного расположила его к нам, опознав Падмасамбхаву, принесшего учение Будды из Индии в горы Тибета, и другие буддийские статуи. Моя спутница, которая пыталась с ним пообщаться по-английски о буддизме, тут почувствовала прилив энергии. А другая, которая по-английски говорить даже и не пыталась: ну что мне может сказать буддийский монах! прониклась любовью к местным кошкам и собакам, которых всегда хватает в буддийских монастырях. Медитация йогов и общение с буддийскими монахами действуют одинаково, в смысле позитивного отношения к жизни и любви.
Около нашей гостиницы тоже был буддийский монастырь, и в 5 утра там начиналось пение мантр. Но мы с утра пораньше не гуляли по запутанным до невозможности улицам Дарджилинга — хватило того, что вечером, сойдя с нашего холма вниз за покупками, мы непонятно почему описали круг почета вокруг этого храма и гостиницы, и только потом нашли ее в двух шагах. Не знаю, почему развилки вверх и вниз вызывают такую дезориентацию — наверно, потому, что мы привыкли мыслить землю плоской, а не объемной. Наш ум не использует геометрию Лобачевского для практических нужд. Горные жители тут имеют преимущество. Для них Земля, по которой они ходят, сразу объемна. И может, внешний объем жизненного пространства как-то влияет и на внутреннее восприятие.
Продолжение: Ступа Елены Рерих